Мщение или любовь

- Я знаю, - живо отозвалась Эллен. - Я работаю у него в столовой для ответственных сотрудников. И согласилась в эти выходные помочь. Никогда еще не видела Доминика таким взволнованным. Ужасно важный прием, да?

- Очевидно, - ответила Роми, не видя причин скрывать что-то от Эллен. Если они с Домиником обращаются друг к другу по имени, то явно работают в тесном контакте. - Он хочет купить какую-то землю, ему надо убедить владельцев, что он хороший парень и не будет своекорыстно эксплуатировать ни эту землю, ни людей.

- Ну, тогда я не вижу никакой проблемы для Доминика. - Эллен с нежностью улыбнулась. - Он действительно хороший парень. Точнее сказать, лучше не бывает.

- Неужели? - несколько недоверчиво откликнулась Роми - мысли ее были заняты другим. Все это ужасно сбивает с толку, думала она. Похоже, что Доминик очень располагает к себе женщин, с которыми его не связывают узы романтического свойства. Например, Трисс и Эллен. Почему же в таком случае он до сих пор не женился? Эллен вручила ей конверт.

- Доминик оставил вам эту записку, просил передать ее вам, как только вы приедете. Для вас приготовлена синяя комната. Я могу вам показать ее прямо сейчас, если хотите.

- Спасибо, - сказала Роми, накинув на плечо ремень сумки и подняв свой кейс. - Я быстренько распакуюсь и посмотрю, что еще надо сделать.

Декор синей комнаты оказался смелым и ярким. Бирюза соперничала с кобальтом на стенах, и эти цвета, поражая глаз, должны были бы составлять диссонанс, но странным образом не составляли. Покрывало на большой кровати включало все оттенки синего, а шторы, представлявшие собой целые облака муслина, напоминали цветом бледный гиацинт.

Подойдя к стеклянной двери и выглянув в сад, Роми была очарована. Когда увидела, что даже цветы, росшие прямо под ее окном, оказались синими - дельфиниумы, васильки, темно-синие, бархатистые анютины глазки. Вот это действительно цветовое соответствие, с восхищением подумала она.

После того как Эллен ушла готовить чай, Роми села на кровать и вскрыла письмо Доминика. Оно начиналось иронически:

«Прошу Вас заметить, что я отвел Вам лучшую комнату в доме. Хотя Вы, конечно, можете и не согласиться со мной - что, по всей видимости, просто рок, Роми, - учитывая, что комната рядом с Вашей - моя!

Но не берите ничего в свою невинную головку по этому поводу, поскольку между комнатами нет соединяющей их двери, а если бы и была, то я не совершил бы такую глупость, как ломиться к Вам в комнату среди ночи.

Другое дело, если Вы меня пригласите...»

Письмо было подписано просто: «Доминик».

Прочитав этот отвратительный образчик сарказма, Роми презрительно порвала записку на мелкие кусочки и выбросила их в корзину для бумаг. Распаковывая вещи, она кипела от возмущения: надо же, до чего может докатиться человек в своем самомнении и себялюбии!

Неужели он вправду думает, что может вот так просто продолжить все с того места, где остановился столько лет назад? Она скорчила гримасу в зеркало. Приходится смотреть на вещи трезво: если он действительно так думает, разве она может его в этом винить?

Развесив одежду в шкафу, Роми вновь спустилась вниз и представилась Джилли, отвечавшему за поставку блюд из ресторана. За чашкой чая и булочками с маслом они обсудили время всех предстоявших трапез.

Потом Роми отыскала корзинку, садовые ножницы и вышла в сад, чтобы набрать цветов для украшения дома. Она как раз срезала одну из тех палевых роз, которые так понравились Трисс, когда услышала за спиной чьи-то шаги и позвякивание льда в бокалах. Каким-то шестым чувством Роми поняла, что Доминик вернулся.

Она постаралась придать лицу нейтральное выражение, обернулась и увидела, что он направляется к ней, неся соблазнительного вида поднос с напитками.

Роми приказала себе не реагировать, но это оказалось нелегко, особенно из-за того, что он был в черных джинсах, плотно обтягивавших его узкие бедра. Белая тенниска оттеняла легкий загар, который так подчеркивал красоту его мускулистых рук. Роми вдруг поразила мысль, что если он когда-нибудь останется без денег, то вполне может преуспеть на поприще мужского стриптиза!

- Здравствуйте, Роми, - мягко сказал он, и в его голосе ей послышалось что-то похожее на чувственное звучание саксофона. - Знаете ли вы, что сегодня рекордно жаркий для июля день? Поэтому я решил угостить вас пимзом.

- Я никогда не пью в середине дня, - чопорно сказала ему она. - Когда же вы вернулись? , - Это очень слабый пимз, в нем почти нет джина. - Он улыбался, проигнорировав ее вопрос.