МразЪ

Артем не договорил, но я уловила суть – призраки, если они тут и водятся, доберутся сначала до меня.

И тихое пение тому подтверждение.

Глава 4. Колыбельная

Шесть лет назад

Так хорошо, так приятно сейчас, когда мамочка поет.

Только для меня.

Нежный, бархатный голос убаюкивает и согревает, словно одеяло.

Хочется, чтоб она не прекращала никогда.

Мелодия простая, но берущая за душу, а слова… они просто сказочные:

«Далеко, за рекой, есть царствие другое,

Там счастлив всяк, кто в храм вошел,

Лишь сердца стук в груди большого

Укажет путь за частокол…»

Мама останавливается.

Губы дрожат, слеза скатывается по щеке.

– Мамочка, все в порядке? – спрашиваю я.

–Да, доченька моя, да, любимая все хорошо, просто вспомнилось…

– Это все из-за песни? Ты плачешь из-за нее, да?

Мама улыбается, вытирает слезы.

– Да, и когда-нибудь ты поймешь, почему, – говорит она.

– Я очень хочу понять!

Мамочка чмокает в щечку:

– Обязательно поймешь, но только когда придет время.

– А когда оно придет?

– Ты поймешь?

– Пойму, но как?

– Станет так плохо, как никогда до этого… – говорит мама и отворачивается к окну.

Наверху, видимо, на поверхности, грохает так, что со стола падает любимая мамина ваза.

Раз – и вдребезги!

– Опять «волки» – шепчет мама, а потом быстро набирает отца по коммутатору. И только когда он отвечает, успокаивается: – У тебя все в порядке, милый?

– Да, у нас опять… – отец замечает мою сонную мордашку и замолкает: – Ладно, потом, все потом… С добрым утром! – папа подмигивает мне.

– С добрым утром, пап! А кто такие «волки»?

– Ты же читала сказку про Красную шапочку. Это те, с кем лучше не встречаться. Особенно в темноте, – грустно улыбается он.

Воспоминание меркнет, но мелодия остается…

***

Замычала и замахала руками.

– Что, что такое? – Артем сразу выставил нож. – Я же сказал: без фокусов!»

Замычала сильнее, слезы покатились по щекам.

«Как мне объяснить, что прямо сейчас словно вернулась в детство?!»

Именно эту мелодию напевала мама, когда пыталась убаюкать маленькую Алису – такую ни с чем не спутаешь!

– Ты чего? – спросил Артем, но нож не убрал.

Махнула рукой и случайно выбила у него оружие – то полетела в грязь.

– Твою мать, ты что творишь, а?! Какого лешего? – парень бросился искать нож. Нашел – зыркнул на меня: – Ты чо, припадочная?

Опустилась на колени и заплакала. Вспомнила родителей, которых отняли. Непонятно, кто и зачем. Больше не будет пения перед сном, нежных отцовских объятий и его любимой фразы: «Королева ты моя. Все мальчики скоро будет у твоих ножек!»

Насчет «всех» он, конечно, ошибся.

Один есть, да и тот – пройдоха и вор.

Артем наклонился и… неожиданно приобнял:

– Ну, все-все, успокойся! Пока нам ничто не угрожает, это просто… – он замолк, а потом продолжил: – Слышишь, все кончилось?! Больше никто не поет.

Навострила ушки – и правда.

«А звучали ли вообще мелодия? Может, поучилось?! С другой стороны – не могли же мы сойти с ума вдвоем, так чтобы одновременно, ведь Артем, хоть он и козел, тоже ее слышал».

– Все стихло, поэтому нам ничто не угрожает, – сказал парень.

Шаги.

Шаркающие и торопливые.

Совсем рядом.

– Стой, кто здесь? – парень посветил фонарем в тоннель, но никого не увидел. Шаги же отдавались эхом от стен. Казалось, что незнакомец в двух шагах. – Сварог меня побери, бежим. Да, бежим, говорю! Сейчас!

И мы рванули по тоннелю.

Шаги ускорились и, похоже, тоже перешли на бег.

Кто бы это ни был, он нас преследовал.

***

– Командир, пора уходить! Полиция на подходе! – сказал боец Корпуса с номер «пятнадцать» на груди.

«Двадцать третий» резко развернулся и прижал подчиненного к стене:

– И что, хочешь, чтобы мы остались без бабла?

– Нет-нет, я не это хотел сказать…

– Не знаю, что ты хотел сказать, но эта девка испортила нам все карты. Все было чисто-аккуратно, а она… ч-черт! Срочно тащи сюда «джед».

– «Джед»?! Но опасно же – тут кругом переходы, тоннели…

– Что, рухнут? Да и хрен с ними! Нам ведь это и надо, разве нет?

– Но ведь никаких гарантий, что девка того…

– А кто полезет проверять? Ты или может наш черный друг?! Рванем – и дело с концом. Пусть подохнет там, в коридорах, от голода. Или задохнется. А если уж выберется, в чем я, честно сказать, сомневаюсь, то мы ее будем ждать. Засада на уровне «З» – делов-то!

Боец кивнул и поспешил выполнять указания.

«Двадцать третий» еще раз глянул на лаз, в который не смог бы пролезть, даже если бы снял экзоскелет. Сплюнул и пошел к лестнице.

Наверху уже зазывали полицейские сирены.

***

– Быстрее, да быстрее же ты! – поторапливал Артем.

Поворот.

Второй.

Третий.

– Стой! – скомандовал парень.

Прижались к стене, прислушиваясь. Лично я слышала только стук сердца и собственные дыхание, которое никак не могла успокоить.

– Ну, ты и сопишь! – пропыхтел Артем, посветил в одну сторону, потом во вторую. – Кажется, оторва…

Не успел договорить, как за углом послышались шаги. Такое чувство, что нас преследовал зомби – что-то волочилось по полу. Возможно, ступня.

– Ч-черт! – бросил парень и потащил дальше по коридору.