Мрак под солнцем

В кабинете директора Сафта — обращали на себя две вещи. Большой американский флаг — настолько большой, что это было уже неприлично и большая стена, на которой хозяин этого кабинета был изображен пожимающим руки различным государственным и общественным деятелям, в основном иностранцам. На сленге такая стена называлась «я люблю себя».

— Десять минут…Ал.

— Сэр, хватит и одной. Посмотрите на эти снимки.

Директор раздраженно поднял один снимок, затем другой. Раздражением — он пытался скрыть тот факт, что он отлично разбирался в ракурсах съемки на первую полосу газеты, но при этом совсем не разбирался в разведывательных снимках и тонкостях их расшифровки. И даже не хотел научиться разбираться. Директор Сафт как и всякий плохой руководитель — придерживался той точки зрения, что его задачей является определять общую картину, общее видение и докладывать его в Белом Доме и на заседаниях СНБ — а частностями пусть занимаются подчиненные. Тот факт, что любая общая картина состоит из мелких частностей, и если ты не разбираешься в этих мелких частностях, то превращаешься в говорящего попугая — его ничуть не смущал.

— Где это снято?

— Пакистан, сэр. Пакистано-афганская граница. Тот снимок, который вы держите в руках — это район Пешавара.

— Как к вам попали эти снимки?

— Случайно, сэр. Аналитик АНБ видимо перепутал направления Ближнего и Среднего Востока и направил мне эти снимки.

— Черт бы их побрал… — директор процедил сквозь зубы ещё более крепкое ругательство — и что, по-вашему, означают эти снимки. Кстати, почему вы их не уничтожили, а пришли ко мне? Вы считаете, что я буду разбираться с нарушением режима секретности?

— Нет, сэр. Я вижу опасную концентрацию сил на самой границе. Необычно большую и опасную концентрацию сил. Мне интересно, почему никто не обращает на это внимания? Почему никто не пытается с этим разобраться.

— Господи, нам не хватало разбираться ещё и с этим. Вы хоть представляете, что творится на территории бывшей Украины?

— Отлично представляю, сэр.

— Нет, не представляете. Там — вот-вот разразится полномасштабная война, и мы должны будем что-то предпринять по этому поводу. А у нас сейчас чертовски много фишек на столе, эти проклятые военные поставили нам подножку в самый неподходящий момент…

— Сэр, там тоже может разразиться война. Я вижу как минимум по усиленной моторизованной дивизии в двух точках сосредоточения: северной — близ Пешавара и южной — близ Кветты. Все это не просто так.

— Конечно, не просто так. Просто Кветта и Пешавар давно превратились в рассадники самого махрового экстремизма. Пакистанцы это терпели, пока он не стал угрожать им самим. Теперь они намереваются разобраться с этим, да как следует. Откровенно говоря, я рад, что до них, наконец, дошло. Моя поездка не пропала даром.

— Сэр, они собираются бомбить собственные города?

Директор недоуменно поднял брови.

— С чего вы взяли?

— Вот снимки базы ВВС близ Пешавара. Видите — техника на открытых стоянках. Ремонтируется. А вот тут — нечто сильно похожее на двухкилевой истребитель. Откуда он, черт побери, взялся у нищего Пакистана? Сауды одолжили им наш новейший F15? Или это китайская Сушка[64]? Мы что-то пропустили связанное с резким усилением пакистанских ВВС или как?

Директор бросил снимок на стол. Вероятно, этот наглец никогда не уйдет.

— Я разберусь с этим…

— Спасибо, сэр…

Когда за Малком закрылась дверь — директор какое-то время смотрел ему вслед. Потом — снял телефонную трубку.

— Марси…

— Сэр, начальники…

— Пусть подождут пять минут. Соедини-ка меня с главным юрисконсультом.

* * *

Малк в принципе предполагал, что у него в самое ближайшее время могут начаться неприятности. В современном ЦРУ не принято было ходить к директору и так говорить с ним. Их работа заключалась в том, чтобы переворачивать камни и смотреть что под ними, даже если это «что» шипит и чертовски больно кусается. Но увы, сейчас в ЦРУ больше востребованы были те, кто умел обосновать разведывательными данными — степень достоверности никого не интересовала — текущую политику администрации президента. Правда же — не интересовала никого.

Правда, Малк и представить себе не мог, во что это выльется…

Когда-то давно, в ЦРУ невозможно было нормально питаться: кто-то прихватывал еду из дома, кто-то покупал в киоске в вестибюле старого здания, причем в киоске работали слепые. Ещё одна зловещая гримаса холодной войны… — в новом здании был вполне нормальный кафетерий, в котором даже водился нормальный кофе, почти такой, как в Старбаксах.

Покончив с текущими делами, Малк спустился в кафе перекусить — когда стоявшая в очереди за кофе Дарина Грин, ещё одна девушка, пытавшаяся привлечь внимание все ещё нестарого Малка — подмигнула ему и сделала условленный знак. Это значило, что им нужно поговорить, причем не на виду у людей. Малк сделал заметку в голове и когда Дарина допила свой кофе — он одним глотком допил свой и, доедая на ходу сэндвич направился к выходу, догоняя ее.

— У тебя неприятности… — почти не разжимая губ, процедила девушка, когда он догнал ее и пошел рядом.

— Когда их не было.