Московский полет

Он прижался к тротуару. Рядом, справа от памятника Пушкину, у подземного перехода стояла толпа. Неформальные, то есть неподцензурные и неправительственные, газеты были разложены на барьере и на раскладных стульях и столиках. Я, не читая и не спрашивая цены, собрал все – каждую по экземпляру, заплатил за все трешку и с пачкой газет нырнул снова в Витину машину. И только теперь увидел, что я купил «Еврейский вестник», «Экспресс-Хронику», «Вестник Христианского Информационного центра», «Гражданский референдум», грузинскую газету «Наше дело», литовскую «Respublika» и… «Программу анархо-синдикалистов».

– Что? Что? – не поверил я своим глазам. – Анархо-синдикалисты? Опять, как в 17-м году?

34

А еще через десять минут мы попали на бал к Лаврентию Берия, знаменитому сталинскому палачу и шефу КГБ до 1953 года. Конечно, найдется читатель, который напомнит мне, что этот Берия был расстрелян в подвале штаба Московского военного округа буквально через несколько месяцев после смерти Сталина. Ну и что? И, конечно, найдется редактор, который скажет, что эта книга и так перегружена почти невероятными ситуациями, ну куда еще бал Берия!

Но что я могу поделать с безумием нынешней реальности, господа?

Бал Лаврентия Павловича Берия, на который привез меня Виктор Мережко, происходил в бывшем графском особняке, а теперь Доме политического просвещения на улице имени Кирова, по которой, кстати, шла в центр толпа украинских униатов. Как и два дня назад на Арбате, они несли плакаты-воззвания к Горбачеву, ООН и почему-то к Маргарет Тэтчер с требованием легализовать их церковь.

Остановив свою «Самару», Виктор Мережко переждал, а пока униаты обтекут нас с двух сторон, а потом подкатил к графскому особняку Политпросвета и въехал прямо на тратуар, к старинному подъезду с резьбой по дереву. И туш сразу попали на бал к Лаврентию Берия.

Вы помните описание Великого бала сатаны Воланда в романе Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»?

«Маргарита была в высоте, и из-под ног ее вниз ухода грандиозная лестница, крытая ковром…». Стоя на этой высоте, Маргарита видит, как что-то грохнуло внизу, в гром" камине, и из камина стали вываливаться полуистлевшие гробы, а из этих гробов – разложившиеся трупы, которые тут же превращались в нагих женщин и мужчин во фраках – «королей, герцогов, кавалеров, самоубийц, отравитительниц, висельников и сводниц, тюремщиков и шулеров, пали, доносчиков, изменников, безумцев, сыщиков, растлителе»,

Так вот, в Доме политического просвещения происходило то же самое, только без гробов. Река сталинских вели поднималась по изогнутой мраморной лестнице, крыто" ром. Палачи, доносчики, сыщики, растлители -мной" узнал в лицо. Вот Вячеслав Молотов. Он без жены. Ста", как известно, отправил жену Молотова, актрису, в Сибири лагерь… Вот Ворошилов, Каганович, Буденный… Вот американский посол Джордж Кеннан… Вот Хрущев, Маленков, Булганин… А вот и сам Лаврентий Берия. Оживлен, стремителен, пенсне блестит, и глаза-по дамам. Правда, на этом балу не нагие, как на балу Воланда, а одеты по моде пятидесятых годов – в длинные платья с подкладными плечиками. Но взгляд у Лаврентия Берия остер и всеобнажающ – он, как известно, любил молоденьких женщин… А вот еще какие-то лица, знакомые по портретам, которые висели в школе, но кто они – я уже не помню, да и музыка уносит меня эти кружащиеся по залу пары.

Под лепным потолком звучит вальс, фрачные офицеры разносят шампанское в бокалах, дамы с послевоенными прическами и губками сердечком кокетничают с западин дипломатами на лестничной площадке, а за их спинами – гигантское, во всю стену панно «Ленин у телеграфа».

Наконец мы с Виктором проходим сквозь толпу этих «сталинских соколов», и на самом верху широкойлестницы нас встречает истинный хозяин всего тут происходящего – высокий, шестидесятилетний и тощий, как заядлый курильщик, кинорежиссер Владимир Наумов. Своей худобой и страдающим выражением лица он действительно похож на Воланда… -

– Я снимаю сразу два фильма, параллельно,– сказал Наумов Виктору Мережко во время интервью для «Кинопанорамы». – Первый фильм называется «Десять лет без права переписки», а второй – «Закон». Сегодня мы снимаем «Закон», сцену бала для западных дипломатов в доме Берия. Берия давал такие балы довольно часто, на них была вся московская элита. Мне удалось найти много живых свидетелей тех событий и даже посидеть минут сорока подвале московской комендатуры, где Берия сидел до расстрела. Только на дачу Сталина меня не пустили, сказали-ремонт. Но я перелез через забор, осмотрел дачу снаружи. Никакого ремонта нет, от кого охраняют – неизвестно, но вот же – берегут!…