Московский лабиринт

Полицаи на плащ-палатке доволокли тела Боксёра и Ромыча, зашвырнули внутрь «юты». А я поняла замысел Грэя. «Вертушка» берет лишь десятерых. Два мертвяка — значит, с нами полетит на два полицая меньше!

Значит, «кобры» точно не из его тусовки!

Наши шансы растут.

Синуса и Вовчика уложили на полу, вниз лицом, и пристегнули ремнями, будто груз. Детей усадили. Рядом пристроился было полицай, но я его шуганула:

— За сопляков я отвечаю, — и заняла место.

Офицер сел рядом с Грэем.

Не считая пилота и стрелка, с нами на борту — только двое. Совсем отказываться от сопровождения доктор не рискнул. Правильно. Могло б вызвать лишние подозрения.

Я краешком глаза наблюдала за обоими «кобрами». Крепкие, рослые мужики со «змеей» на рукаве — хорошо обучены. Преследовать и убивать. И оружием, и голыми руками. Это не сброд из патрульно-постовой службы. Кого попало в элитный отряд МВД не берут. Только лучших из лучших. «Охранка» — любимое детище Рыжего, а «кобры» — его любимые ценные псы. Получают полторы — три тысячи баксов в месяц, но, вероятно, они того стоят. Рыжий никому даром не платит.

Справимся ли мы с ними? Нас — пятеро. Но двое — сильны только в теории нуль-перехода, один — почти в беспамятстве от кровопотери. Остаёмся мы с Грэем. Партнёры. Пока что партнеры. Между которыми уже пролегла невидимая трещина.

Пока что я не очень сильна. А силы мне так необходимы. Чтобы справиться с «кобрами». Чтобы потом хватило сноровки вцепиться в горло бывшему другу…

…Однажды, осенью 2014-го, Старик вернулся домой поздно. Мрачный, в замызганном, намокшем плаще. Раздеваться и сушиться не стал. Прямо с порога приказал собираться.

Октябрьский вечер был зябкий и дождливый. Хороший хозяин собаку не выгонит. Только мы поняли — дело серьезное. Если у Михалыча такое лицо — лучше не спорить. Даже Генка-Локи ни единым словом не возразил. Как раз накануне у него лопнула подошва, а подменку он спалил, когда сушил над печкой. И всё-таки Локи молча и проворно стал зашнуровывать ботинки. А ровно через пять минут оказался вместе с нами — в темноте, на пронизывающем ветру, под косыми струями бесконечного дождя…

Патрулей в тот вечер было немного. То ли они предпочитали отсиживаться в укрытии, то ли в городе было слишком спокойно последнюю неделю…

Старик не торопился, но и не мешкал. Через полчаса мы добрались до заброшенного завода на окраине Тулы. У каждого из нас был пистолет с самодельным глушителем. А ещё — обыкновенные вязаные шапочки с прорезанными отверстиями для глаз. Михалыч велел надвинуть их, едва мы вступили на пустырь, примыкавший к заводской стене.

В здании цеха было не теплее, чем на улице. Ветер так же гулял, врываясь сквозь разбитые окна. Дождь капал с высокого, прохудившегося потолка. Рассредоточившись вдоль окон, мы ждали. Сами толком не зная, чего именно. Должна была подъехать «легковушка». Вроде бы — с нашими. Других подробностей Михалыч не сообщил. Если не счёл нужным — расспрашивать было бесполезно…

Машина и правда появилась. Спустя минут сорок, когда мы уже окончательно замёрзли. Старая «газель» въехала через пролом в бетонном ограждении. Два раза подмигнула фарами. Это был знак. Но Старик обождал, пока гости не выберутся из машины.

Пятеро. Двое в кабине. Еще трое — в крытом кузове. Все — в таких же самодельных, разноцветных шапочках-масках, как и наша «пятёрка».

Только был ещё и шестой. С полотняным мешком на голове и связанными за спиной руками. Его вытащили из-под картонных ящиков и поставили прямо в лужу. Там кругом темнели лужи. А обут он был почему-то в домашние, рваные тапочки. И ноги у него подгибались. То ли от слабости, то ли от страха…

Ярослав и один из приезжих остались караулить во дворе. Все остальные прошли в бывшую заводскую котельную — в помещение, где не было окон. Человека с мешком на голове под руки вели двое. Но он и не пытался сопротивляться.

Зажгли аккумуляторный фонарь. Поставили пленника посреди комнаты и сдёрнули полотняный мешок, вытащили кляп изо рта.

Было ему лет сорок. Редкие, слипшиеся пряди волос. Лицо одутловатое, бледное. Под правым глазом — большой синяк. В зрачках — ужас.

Едва пленника отпустили, он тут же сел. Прямо на грязный бетонный пол. Его подняли, но стоять самостоятельно он не мог. Нет, он был здоров. Его почти не «помяли», И всё-таки ноги его не слушались. Двум приезжим пришлось его поддерживать.

Старший их «пятёрки» начал говорить.

История, в общем, простая.

Летом одна из тульских групп устроила налёт на военный склад в Зарайске. Местный дал наводку: полно оружия, а стерегут лишь четверо.

Расклад был верный. И даже сам наводчик пошёл на дело. Всего — шесть человек. Да ещё водитель с грузовичком в ближайшем переулке…

У склада уже ждали. Целая рота полицаев, переброшенная аж из Москвы. Бой — короткий и безнадёжный. Уйти не удалось никому. Наводчик тоже погиб. Его старых родителей и жену взяли на следующий день. Неделю мордовали в «охранке». Только те ничего не знали.

Их повесили в центре Зарайска.