Московский лабиринт

Пару минут спустя появился и Артём в бронежилете. Судя по лицу, оторваться от кровати стоило ему титанических усилий. Почти как преодолеть земное тяготение. Набирая «первую космическую скорость», физик ковылял по коридору, а Чингиз что-то тихо ему втолковывал.

Больше мы никого не ждали.

Иван ввёл код, и часть стены отъехала в сторону. Мы опять оказались в «переходном отсеке» у стальной двери. На этот раз «отсек» благоухал ароматом дезодоранта и поджидавшая нас тележка была отмыта до блеска. Никаких следов вчерашних канализационных похождений.

— Красота! — хмыкнул Артём, хлопая ладонью по стерильному сиденью.

— Ещё раз полезете через коллектор — сами будете мыть, — заметил Иван.

Неужели майор лично занимался дезинфекцией?

Мы выбрались в туннель и водрузили тележку на рельсы. Натянули шапочки-маски. По-моему, в тёмном туннеле это было излишним, но спорить я не стала. Поверх шапочек надели «ночные глаза». Чингиз уселся на место водителя. Рядом — Артём. Я с Иваном — в кузове.

Минут двадцать мы ехали без всяких приключений. Пока не упёрлись в непроходимый завал. Чингиз резко сдал назад, а Иван прыгнул с тележки и залёг сбоку, готовый пальнуть на малейший шорох. К счастью, это оказалось излишней предосторожностью.

Король чертыхнулся:

— Пару дней назад дорога была свободна.

— Что делать будем? — спросил Иван. — Тут остался пустяк. А в объезд — больше часа ухлопаем.

— Лишний риск… — буркнул Чингиз.

— От станции метро по поверхности — около километра. И место тихое. Патрулей здесь почти не бывает.

— Всё равно надо связаться с Дьюком. Он знает эти кварталы лучше нас.

Мы развернули тележку и опять возвратились к станции, которую на полном ходу проскочили минуты три назад.

Иван достал «мыльницу», перешёл в режим голосовой связи и набрал адрес:

— Алло, Дьюк! Мы у ближнего «двора». Дальше дороги нет. Ждём тебя.

Ждать приходится минут десять. И Чингиз и Иван всё это время остаются спокойны. Только во мне с каждой минутой растёт чувство безотчётной тревоги. Совершенно бредовое, ничем не обоснованное. Разумом я понимаю, что это полная чепуха. Но чувство не угасает. Словно что-то пугающее есть в самой станции. Подземные ароматы кажутся здесь острее и нестерпимее. И тени в дальнем конце перрона чернеют знаками затаившейся опасности.

Либо у меня действительно предчувствие, либо все ещё выходит боком та дрянь, которую мне кололи. Я облизываю пересохшие губы. Пускай меня посчитают спятившей от наркоты трусливой дурой, оставаться в бездействии я уже не могу. Под удивлёнными взглядами спутников карабкаюсь на перрон и прячусь за колонной. Мгновение спустя на лестнице появляются двое.

В них нет ничего угрожающего. Они быстро спускаются и идут к краю перрона.

Иван шагает навстречу. Чингиз и Артём остаются в тележке.

— Привет, — ещё издали машет рукой один из незнакомцев. Голос вполне доброжелательный.

— Эй! — кричу я.

Двое оборачиваются. И с тем из них, который приветствовал Ивана, мы встречаемся взглядами, Я не могу видеть его глаз под такими же, как и у меня, «ночниками». Но я это чувствую.

А мгновение спустя я слышу Зов. И стреляю. Только Дьюк всё равно реагирует быстрее. Большая часть его пуль дробит облицовку колонны, за которой я стою. Лишь некоторые угодили в жилет, сбивая меня с ног.

В падении еще два раза стреляю. Проклятие, похоже у Дьюка и его напарника тоже бронежилеты! А в моем «валь-тере» кончились патроны. Ни Чингиз, ни Иван ничего не успеют…

Осознаю это, а потом вижу, как в мою сторону движется нечто вроде стаи пузатых шмелей. И лишь всмотревшись, понимаю, что это девятимиллиметровые пули.

Откатываюсь в сторону. Завороженно наблюдаю, как пули высекают искры из гранитного покрытия перрона. Я прыгаю. Продираюсь через вязкий воздух к Дьюку. Выворачиваю пистолет в его кисти. Так, что последние оставшиеся в обойме «шмели» вонзаются ему в горло и голову.

Он ещё не умер. Пока «шмели» делают свою страшную работу, он ещё живёт. Наверное, меньше доли секунды. Но эта доля растягивается, словно мягкий каучук, и я чувствую его страх и его муку. Я вижу, как свивается в тугую спираль уходящий в пустоту столб света. Пульсирует красным и взрывается миллионом гаснущих безжизненных блесток. Я слышу, как высоко в чужом тёмном небе сияющая паутина кричит от боли.

Напарник Дьюка медленно поворачивается. Он изумлён. Он не понимает, куда исчезла мишень. Та, что должна сейчас валяться в луже крови рядом с колонной. Он меня ещё не видит. И не увидит больше. Крутнувшись на пятке, с разворота бью его ногой и ломаю кадык.

Что-то идет не так. «Барс» в руках Ивана. В кого он целится? Прыгаю с перрона и, аккуратно разжав его пальцы, отнимаю у майора автомат. С низким гудением из ствола выползает крохотный язычок пламени, пули — одна, вторая — неторопливо летят к потолку.

Мир вокруг вздрагивает. Тягучая смола мгновений застывает и раскалывается, взрывается выстрелами и голосами…