Морской путь в Индию

С прибытием на остров Мозамбик Гама миновал побережье Восточной Африки, населенное дикими племенами, и вошел в полосу побережья, контролируемую мусульманами — чистокровными арабами, метисами арабо-негритянского происхождения и обращенными в ислам туземцами. До этого они имели дело с простым негритянским обществом, состоявшим из небольших племен с едва развитой социальной организацией, слабо или вообще не связанных между собой и совершенно неспособных оказать объединенное сопротивление более высокой дисциплине и вооружению европейцев. Но теперь они вступили в район с совершенно иной политической и социальной организацией, район, приобщившийся до некоторой степени к мусульманской культуре, которая в тот период не уступала португальской. Арабы на протяжении нескольких веков оседали здесь на побережье и проникали вглубь страны. Каждый год с декабря по февраль дул северо-восточный муссон, а с апреля до сентября — юго-юго-западный. Эта постоянная смена ветров делала приход кораблей в Восточную Африку из Аравии, Персии и Индии просто неизбежным. Купцы знали, что зимой они могут плыть к восточному побережью Африки, а весной попутный ветер снова приведет их на родину[262]. Возможно, что это движение началось, по крайней мере со стороны Индии, еще в VI веке до нашей эры[263]; полагают также, что еще тогда индийские путешественники завезли в Африку кокосовую пальму[264].

Обмен продуктами превратился в оживленную торговлю различными товарами, в том числе рабами-неграми, и за много столетий до прибытия кораблей Гамы в воды Восточной Африки арабы контролировали всю торговлю в этом районе и были безраздельными хозяевами Индийского океана. Они перевозили товары, которыми торговали между собой Индия, Персия, Малайя, Юго-восточная Азия (East Indies), Китай, Аравия и Африка, от них зависели не только эти страны, но и Европа, так как они доставляли товары с Востока в Александрию и другие торговые центры, откуда суда итальянских городов переправляли их уже к месту назначения. По мере дальнейшего развития торговли создавались фактории и торговые пункты, а вокруг них возникали города. Они были населены отчасти торговцами и их агентами, отчасти туземцами с побережья — рабами или слугами, составлявшими низший класс населения и обеспечивавшими эти поселения рабочей силой. Хотя большинство арабов не намеревалось навсегда оставаться в восточно-африканских городах, однако многие из них селились там и брали себе туземных жен и наложниц. От них происходит смешанная группа, которую первые португальские путешественники называли «дубленокожими», «краснокожими» или «красновато-коричневыми». Это смешанное население постепенно пополнялось беженцами из азиатских и африканских стран в результате войн, междоусобиц и захватов.

Арабы привезли туда религию, язык и обычаи своей родины, которые были усвоены — зачастую, правда, в выхолощенной и извращенной форме — и стали преобладающими в торговых поселениях.

Эти поселения политически не подчинялись метрополиям, а были независимыми городами-государствами. Среди них не было политического единства или господства одного государства над остальными. Иногда один город какое-то время господствовал над несколькими другими, но никогда не было создано сколько-нибудь тесно объединенной федерации, которая могла бы оказать сопротивление вторжению или захвату. Именно эта роковая политическая слабость создала благоприятную почву для завоевания побережья Восточной Африки в XVI веке португальцами.

Включение мусульман в восточноафриканскую торговлю и рост их городов отнюдь не были результатом завоевания. Невоинственных и разделенных на мелкие племена туземцев легко было подчинить. И, действительно, они, насколько известно, без сопротивления подчинились арабской оккупации. Проникновение на побережье и вглубь страны постепенно расширялось с появлением большой группы метисов. Они, естественно, без труда переходили с места на место по населенному неграми побережью, проникая в глубинные области. Простые идеи ислама были близки племенам, с которыми эти люди соприкасались, и религия пророка глубоко проникла на Черный материк, являясь и по сей день господствующей неязыческой религией негров. В отличие от высших классов и вновь прибывших поселенцев, метисы в основном пользовались суахили[265] — языком, распространенным в Восточной Африке, который казался им проще и легче. В этот язык проникли арабские слова и выражения, и этот гибридный суахили является в настоящее время lingua franca.[266] Восточной Африки. Так как торговля была основным занятием арабских поселенцев и приезжих в восточноафриканских городах, внутренняя часть страны их не интересовала и там торговых пунктов было сравнительно мало. Исключение составляли пути, по которым переправляли рабов.