Морская яшма

— Это платье слишком велико для вас, но пока вам придется его носить. Брок, голубчик, это Розино платье. Мне очень не хотелось его одалживать, но выхода не было. Я попрошу Хетти Брайт поскорее сшить для твоей жены пристойное траурное платье.

Если Броку и было неприятно, что я ходила в платье Розы, он ничем не выдал своих чувств. Смерив меня от головы до пят уничижительным взглядом, он сидел с каменным лицом и, больше не обращая на меня внимания, молча поедал то, что перед ним поставили.

Я еще раз попыталась утвердить себя, по крайней мере перед матерью Брока:

— Не извольте беспокоиться. Я решила не носить траура. Не люблю черный цвет, да мне и нет смысла носить траур по капитану, я ведь едва его знала.

Брок по-прежнему молчал. Мысленно он находился где-то далеко, где меня не было.

— Там посмотрим, — мрачно пообещала миссис Маклин и, больше не замечая меня, обратилась к Броку: — Как ты думаешь, удастся нам уговорить эту китаянку носить что-нибудь попристойнее этих дикарских нарядов? Уж теперь-то, когда капитан умер…

— Оставь ее в покое, — ответил Брок. — Городок уже привык к тому, как она одевается. Кому-нибудь удалось что-либо узнать о том наглеце, что так внезапно появился и напугал капитана? Он еще где-то в округе?

Лорел, довольная своей осведомленностью, подала голос:

— А я знаю, кто он. Его зовут Том Хендерсон, и он старый приятель капитана. Он мне сам так сказал. Я разговаривала с ним вчера на борту "Гордости".

— Не смей ходить на этот корабль, — резко приказал ей отец. И снова обратился к миссис Маклин: — Я должен узнать, что этому человеку нужно. Зачем он приехал?

Я заметила, что миссис Маклин уставилась в свою тарелку и отвечает, не поднимая головы.

— Не беспокойся, дорогой. Мистер Хендерсон приходил несколько дней назад. Я сама с ним разговаривала. Это один из тех матросов, с которыми капитан Обадия когда-то скверно обошелся. У Хендерсона было достаточно поводов для обиды, и он считал, что капитан мог бы и помочь ему, когда настали скверные времена.

— Так вот как он пробрался в дом вчера ночью! Это ты его впустила? — спросил Брок.

Светлые глаза миссис Маклин встретили его взгляд, и я снова почувствовала в этой женщине внутреннюю силу, столь искусно спрятанную за сдержанностью и напускной кротостью.

— Я понятия не имею, каким образом он вошел. Я обещала, что заступлюсь за него перед капитаном и постараюсь найти ему какую-нибудь работу.

Лгала она или нет, я не поняла. Но была уверена, что, если Сибилла Маклин была как-то заинтересована в том, чтобы навести ужас на капитана, — а появление Тома Хендерсона произвело именно такой эффект, — она бы не колеблясь впустила Хендерсона в дом.

Брок мрачно смотрел на мать.

— Внезапное потрясение, вызванное появлением этого бандита, стало причиной смерти капитана. В этом нет никаких сомнений.

— А как получилось, что с ним разговаривали вы? — резким тоном спросила у меня миссис Маклин, явно намекая на мою вину.

Я не успела ответить — Брок меня опередил:

— Чтобы впредь никто из вас не смел с ним разговаривать! Не хочу, чтобы тут шлялись подобные субъекты.

После этих слов все молчали до конца завтрака. Разговор заставил меня задуматься. Вчера, равнодушно отвергнув все, что обещал поведать Том Хендерсон, я еще не слышала обвинений Брока моему отцу. А теперь мне показалось, что моряк может рассказать нечто важное. Тем не менее мне не улыбалось одной искать его на борту «Гордости». Несомненно, мы еще встретимся, если я останусь жить здесь и буду гулять по окрестностям, так что мои расспросы подождут до лучших времен.

Лорел удрала из-за стола, как только ей разрешили. Уроки, которые Ян давал ей, были отменены на время траура. Поняв, что Броку с матерью на меня наплевать, я отправилась разыскивать девочку. На сей раз я нашла их обоих, Лорел и Яна Прайотта, в библиотеке. Лорел уютно устроилась на маленьком стуле, на котором в прошлое свое посещение библиотеки сидела я. Девочка с головой ушла в чтение. Ян сидел за письменным столом и что-то писал.

Стоило Лорел услышать, как я вошла, и она в ту же секунду захлопнула книгу. Ян заметил ее жест и улыбнулся.

— А мы-то думали, что это бабушка снова пришла ругать нас за чтение занимательных книжек. Но раз это вы, проходите, присоединяйтесь к нам.

Однако Лорел уже вскочила, глядя на меня с обычной враждебностью.

— Вы вчера сказали, что меня не накажут, а меня отправили спать без ужина. Только хлеб с молоком дали. Так что больше я вам не верю.

— Прости, мне очень жаль, что так получилось, — ответила я. Не могла же я ей признаться, что дала обещание необдуманно и поспешно, не успев осознать, как ничтожно мое влияние в этом доме.

Она по-прежнему смотрела на меня враждебным, горящим взглядом.

— Не хочу, чтобы вы носили мамино платье. Вот попрошу отца, и он заставит вас его снять.

— Я и сама не хочу его носить. Завтра сниму, — заверила я ее. — Мне больше нечего было надеть на похороны, а твоя бабушка хотела видеть меня только в черном.

Я слышала в собственном голосе просительные, извиняющиеся нотки, и девчонка немедленно воспользовалась моей слабостью.