Морпех-4

А Степан, уже окончательно пришедший в себя, что называется, во все глаза смотрел на нового особиста. Поскольку видел перед собой несколько постаревшую копию Сереги Шохина. Чуть пониже ростом и несколько полнее, да и тембр голоса совершенно иной, но все же морпех готов был поспорить, что эти двое если не братья, то как минимум родственники. А поскольку брата у Сереги не имеется (сам рассказывал), выходит, что… да нет, ну чушь ведь, мало ли похожих людей? Просто удивительное совпадение, не более того! Да и фамилии разные. Правда, последнее вообще ни о чем не говорит — выйдя замуж, дочь Шохина могла взять фамилию мужа. Так все, стопе! Сейчас главное — рапорт, поскольку контрразведчик в него определенно вцепится всеми конечностями и вопросов станет задавать… ну, много, короче. Лишь бы ничего лишнего не написать, блин! А вообще смешно получается, и там писал, и тут. И оба раза на бумаге.

С рапортом Степан справился быстро — это все ж таки, не историю СССР за добрых полвека излагать, да еще и перьевой ручкой да на не шибко качественной бумаге. Обошелся всего-то двумя листами. Перечитав, остался доволен: вроде, нормально вышло, как и просил комбат, то бишь, без особых подробностей. Хотя у особиста, в любом случае, окажется куча дополнительных вопросов. Осталось еще заявление на отпуск наваять — вот только, не совсем понятно, нужно ли оно теперь, когда Королев его лично узрел. Впрочем, напишем, рука не отсохнет. А уж там, как будет, так будет…

Дверь в кабинет распахнулась, на сей раз без стука. Особист уселся напротив старлея — занимать кресло комбата он отчего-то не стал. За пару минут проглядев написанное, уставился на Алексеева с непонятным выражением на лице:

— Значит, вы, товарищ старший лейтенант, утверждаете, что практически весь этот месяц провели в Южноозереевской районной больнице, находясь при этом без сознания? И очнулись буквально два дня назад?

— Так точно, товарищ майор, — твердо глядя на собеседника, ответил Степан. Прикинув, что после совместного немецко-казацкого допроса в Абрау-Дюрсо подобное далось ему без особых проблем. — Все, что помню, указано в рапорте.

— Хорошо, — Королев отложил бумаги в сторону. — Мы об этом еще поговорим. Вот только знаете что, товарищ лейтенант? Мне отчего-то кажется, что вы, мягко говоря, не обо всем упомянули. Или я ошибаюсь?

— Возможно, вам виднее, — пожал плечами морпех, осознавая, что звучит это, мягко говоря, не шибко уверенно. — Товарищ подполковник собирался послать запрос, затребовав историю болезни и выписной эпикриз. Ну, или как там подобное у медиков называется?

— Понятно, что виднее, — согласился тот, пряча рапорт в папку. — Да и при чем тут товарищ подполковник? Сам этим и займусь, времени у меня много. Человек — не иголка, тем более, после месяца, проведенного в лечебном учреждении. Короче, разберемся. Вы, насколько понял, в очередной отпуск уходите? Вот и отдыхайте, а я пока со всем этим разберусь. Только одна небольшая просьба: вы уж из Ростова никуда не отлучайтесь, добро? Набирайтесь сил, восстанавливайте здоровье, а там и поговорим еще раз.

— Разрешите обратиться, товарищ майор? — дождавшись кивка, Степан продолжил. — Вы меня в чем-то подозреваете?

— Пока — нет, — равнодушным голосом ответил Королев, мазнув по его лицу холодным взглядом. — Да и ваш непосредственный командир просил, практически настаивал, чтобы я на вас сильно не давил. Вот только у меня и свое мнение имеется. В том числе и касательно того, где вы на самом деле провели этот месяц. Но об этом позже, как я и сказал. Пока слишком мало информации, чтобы делать какие-то выводы.

Пока Степан решал, что ему ответить (и стоит ли вообще что-то отвечать, поскольку чревато), произошло событие, мгновенно изменившее ситуацию. Причем весьма, гм, радикальным образом.

В дверь снова постучали.

И, не дожидаясь разрешения, в помещение вошел никто иной, как капитан госбезопасности Шохин собственной персоной. В знакомых джинсах и светлой футболке, отчего-то перемазанной грязью. Позади маячили подполковник Ткачев с отцом, судя по выражениям лиц, ошарашенные его появлением ничуть не меньше старлея.

Контрразведчик привычно (для Степана, понятно) ухмыльнулся:

— Здравия желаю, товарищи офицеры!

И, переведя взгляд на особиста, продолжил:

— Ну, привет, внучок! Высокие у вас тут заборы, едва перелез. Да и потом побегать пришлось. А вот двери — полное дерьмо, никакой звукоизоляции, сплошной пластик. Потому краем уха и услыхал, что ты моему боевому товарищу чуть ли не угрожать вздумал. Нет, расследовать произошедшее, понятно, правильно и нужно, вот только сперва со мной пообщаешься, договорились?

— Дед… — охнул Королев, вскакивая со стула. — Один в один, как на старой фотке! Но ты же погиб в сорок третьем?! И это… ты ж молодой совсем, моложе меня?!