Морозов. Книга 5

— Сложная задача, — протянул я.

— Ну, на то нам и нужны друзья, — ответил Феникс и обернулся ко мне. И я замолчал, обдумывая предложение.

— Поймите, мастер Морозов, это как закон джунглей. Или ты, или тебя. Воронцов уже не отступится.

Я немного помолчал, затем кивнул:

— Я подумаю над этим.

Виктор усмехнулся, но ничего не ответил.

Машина въехала на территорию Михайловского собора, и Круглов припарковался на одном из свободных мест и обернулся ко мне:

— Прибыли, мастер Морозов.

Я вышел из авто и направился вслед за Фениксом к башне.

* * *

Никон и Федор Петрович ожидали нас в том же зале, где собирали ведьмаков перед отправкой в заражённые деревни. И едва я вошел в зал, Никон приветливо улыбнулся. Верховный же наоборот, насупился.

— Добрый день, мастер Морозов. И с возвращением в Империю, — начал он. — Проходите, присаживайтесь.

Он указал на одно из свободных кресел за столом.

— Благодарю.

Я прошел к свободному месту, сел в кресло. Виктор уселся рядом, откинулся на спинку и равнодушно уставился в потолок, словно это собрание его абсолютно не интересовало.

— Итак, мастер Морозов, могу ли я узнать, что вы делали в Мезоамерике? — начал разговор Федор Петрович.

— Выдалось свободное время, хотел посмотреть другие страны, — ответил я.

— Жаль, вы не стали выкладывать фотографии в социальные сети, — вздохнул жрец. — Подписчики всегда любят наблюдать за жизнью звёзд. Может быть, если бы вы сообщили о поездке своему куратору — он бы подсказал вам этот вариант.

— В следующий раз обязательно так и поступлю, — ответил я.

— Вас сложно винить, — продолжил Федор Петрович. — Вы прибыли из Мурома и не в курсе обычаев и традиций ведьмаков. Вся вина за это упущение полностью лежит на вашем наставнике. И брате. И вашем секретаре. Как ее…

Он пощелкал пальцами, словно вспоминая слово.

— Лилия Владимировна, — подсказал я.

— Лилия, — повторил жрец. — Точно. Лилия. Они не объяснили вам простые правила, Михаил Владимирович. Первое правило хорошего ведьмака гласит: твоя жизнь должна быть у всех на виду. Никто не любит, когда популярный человек пропадает из сети.

Я молчал. Этот разговор нравился мне все меньше.

— Второе правило: на чужбине ты должен вести себя так, чтобы соотечественникам не было за тебя стыдно, — продолжал жрец.

— Я вел себя очень вежественно, — возразил я.

— Мастер Меньшиков с вами не согласен, — ответил Федор Петрович.

Он открыл лежавшую перед ним папку, достал лист с напечатанным текстом:

— Вот его рапорт. Так, где это.

Он пробежал глазами по тексту:

— А, вот. Нашел. В котором он говорит, что на приеме императора Мезоамерики вы вели себя неподобающе. А когда мастер Меньшиков сделал вам замечание, вы принялись при гостях угрожать ему расправой. Человеку, который вытащил вас из застенков Храма Солнца. Куда вы попали с места убийства жреца. Вам не кажется, что вы отплатили чёрной неблагодарностью за доброту?

Он отложил лист и взглянул на меня, ожидая пояснений.

— Меньшиков оскорбил мою семью, — ответил я. — И я не угрожал ему, просто предупредил о том, что дуэли не запрещены ни в Мезоамерике, ни здесь. Дворянин должен отвечать за свои слова и поступки, не так ли, Федор Петрович?

На лице верховного жреца проступили едва заметные темные пятна. Признаки подступающего гнева. Но он справился с приступом. Несколько секунд помолчал, затем ответил:

— Ваша правда, мастер Морозов, — согласился Верховный жрец — Ваша правда. Но такие предупреждения обычно делают наедине. А не в обществе, чтобы не унижать собеседника. На ваше счастье, вы набираете популярность. Да и мастер Меньшиков человек отходчивый. Синоду удалось отговорить его от проведения проверки в ваш адрес.

Я промолчал, отметив про себя, что непременно вернусь к беседе о дуэли с дипломатом при первом же удобном случае. И выпотрошу его как свинью.

— Но даже это не самое страшное, мастер Морозов, — продолжил жрец. — Эти проблемы легко решаются СИнодом. Но есть еще одно правило. Последнее и самое главное. Ведьмаки — это одна большая семья, которая сообща борется с врагами. И брат не может поднять руку на брата. Иначе в братстве наступит хаос и анархия. Поодиночке мы пропадем, мастер Морозов. Выстоять можем только сообща. Понимаете?

Я кивнул, и Федор Петрович вытащил из папки ещё один лист:

— А вот ещё жалоба, в которой сказано, что вы, как вор пробрались в дом уважаемого главы ведьмачьей семьи, и обвинили его во всяком непотребстве. Вам не кажется, что это неподобающее поведение для ведьмака?

Я снова промолчал. Крыть было нечем.

— Поймите, мастер Морозов, — вздохнул Федор Петрович. — Ведьмаки — одна большая и дружная семья. Негоже вносить в нее раскол и устраивать распри. Зачем вы так?

Он посмотрел на меня, ожидая ответа.

— Они…

— У каждой семьи полно скелетов в шкафу, — перебил меня Верховный жрец. — И ваша не исключение. Эти ведьмаки действовали, руководствуясь принципами защиты Империи. Зачем выносить на всеобщее обозрение небольшой перегиб? Впрочем, вас сложно в этом винить. Для разъяснения правил у вас есть куратор, брат, секретарь. Ответственность за ваше поведение полностью лежит на них. Так, мастер Никон?