Морозов. Книга 5

— Быть может, это хороший знак, — возразил я. — Виктор не стал бы просить об этом, если…

— Таким образом, он убедился, что ты дома и не сбежал, — предположила девушка.

— Ты сгущаешь краски.

— Не будь наивным, Миша, — процедила девушка сквозь зубы и протянула мне брюки.

Как только я их надел, она приложила ко мне рубашку и слегка прищурилась.

— Какая разница…— успел сказать я, когда девушка закатила глаза.

— Не стоит являться в Синод в официальном костюме ведьмака. Могут решить, что ты не принимаешь жрецов всерьез. И одевать нечто непрезентабельное — значит не уважать верховного.

— Считаешь, что меня может допрашивать кто-то вроде него?

— Ты должен предусмотреть все. И явиться на комиссию в траурном образе.

— Траурном? — опешил я.

— Покаянном, — поправила сама себя Лилия и потерла переносицу, словно испытывала головную боль.

— Ты в порядке? — запоздало озаботился я.

— Все хорошо, — сирена посмотрела на меня с какой-то тоской и вздохнула, — все будет хорошо. Когда ты перестанешь делать глупости…

— Не нагнетай, — я подошел к ней и взял рубашку, которую девушка так мне и не отдала. — Поверь, мне пришлось…

— Морозовы вечно хранят какие-то собственные тайны.

— Кто бы говорил, — усмехнулся я, надеясь развеять мрачное настроение Лилии. — Когда вернется Денис?

— Еще один любитель секретов, — пробурчала девушка и подала мне жилет, а потом и пиджак.

— Обязательно костюм тройка? — на всякий случай уточнил я.

— В жилете у тебя больше шансов, — неожиданно девушка подалась ко мне и порывисто обняла. — На подкладке можно начертать руны. Если даже с тебя снимут пиджак, то…

— Ты чего? — я мягко погладил девушку по спине, удивляясь тому, как изменилось ее настроение. — Будто на войну меня собираешь.

— Я видела твои синяки, — прошептала она, запрокинув лицо. — Они не зажили и ты весь в ссадинах. Это куда же ты влип, глупый?

И в этот момент я понял, почему она так смотрела на меня в комнате. В груди стало тяжело, будто сердце сделалось больше.

— Перестань беспокоиться, — я провел пальцами по ее волосам. — Все и правда не так страшно, как ты думаешь. Я после тренировки весь в кровоподтеках…

— Врешь, — девушка обиженно поджала губы.

— Преуменьшаю, — легко согласился я. — Но мне приятно, что ты за меня переживаешь. Того и гляди я подумаю, что нравлюсь тебе.

Словно очнувшись, Лилия напряглась и толкнула меня в грудь.

— Наглый и гадкий мальчишка, — сипло выдала она.

Потом отвернулась и отошла к полкам у дальней стены, чтобы выбрать аксессуары. Я смотрел на ее фигуру в светлом платье. И отчего-то подумал, что сирена казалась беззащитной и хрупкой. Особенно трогательными были ее босые ступни.

Я шагнул к ней, сам не зная, что собираюсь сказать или сделать. Плечи Лилии напряглись. Она посмотрела на меня глубокими синими глазами, в которых качалась тьма. В комнате стало меньше света. Воздух наполнился ароматом цветов и соленого бриза. Я вдруг отчетливо понял…

— Простите, княжич, — раздался голос от порога, и я резко обернулся к Федору. — Прибыл представитель Синода, господин Круглов.

Дворецкий неловко откашлялся и продолжил:

— Я заварил для вас чай в термосе. Боюсь, позавтракать вы не успеете.

— Пустое, — мой голос отчего-то сел. — Быть может быть пообедаю в городе. Или… неважно.

Набросив пиджак, я подошел к Лилии и протянул ей руки, чтобы она смогла вдеть запонки в манжеты. Она выбрала комплект с рубинами. Они походили на капли крови в серебре.

— Спасибо, Лилия Владимировна.

— Не потеряйте, Михаил Владимирович, — девушка нервно улыбнулась. — Это любимые запонки вашего отца.

— Постараюсь.

* * *

Виктор стоял у капота машины. И заметив меня, он улыбнулся и снял шляпу:

— Добрый день, мастер Морозов.

— И вам того же, — ответил я и подошёл к машине.

Феникс открыл для меня дверь пассажирского сиденья, я благодарно кивнул и сел в салон. Виктор же захлопнул дверь и сел за руль. И машина выехала с территории.

Некоторое время мы ехали молча. И лишь когда авто отдалилось от особняка, Виктор обернулся ко мне:

— Расслабьтесь, мастер Морозов. Я везу вас на разговор с синодниками, а не на казнь.

— Не думал, что беседа будет проходить при участии комиссии, — буркнул я.

— Кое-кому из ведьмаков не понравилась ваша недавняя выходка, — немного помолчав, ответил Феникс. — И представитель семьи пожаловался в Синод по поводу вашего визита.

— То есть, убийство императора Мезоамерику здесь ни при чем? — уточнил я, и Виктор покачал головой:

— Об этом знает очень ограниченный круг лиц. И расширять его никто не планирует. Дело исключительно в разногласиях между семьями.

— Воронцов-старший пошёл ва-банк?

— Вы не оставили ему выбора, мастер Морозов. Старик понял, что на его шею уже накинута петля. А пень под ногами хрустит, готовый вот-вот выскочить из-под подошв.

Я заскрипел зубами от злобы. Проклятый старик! Никак не уймется!

— Пока у Воронцова есть мощная поддержка в Синоде — него семью будут сложно сбросить с пьедестала, — продолжил Виктор.

— Верховный жрец? — уточнил я, и Круглов кивнул:

— Верно. Воронцов крепко повязан с ним. Если разрушить этот симбиоз…

Он недоговорил, но я и без окончания фразы все понял.