Море ржавчины

Я прошлась по улице и увидела, во что она превратилась. Мы снесли целый квартал, а то, что еще осталось, раскачивалось и тряслось, угрожая обвалиться в любую минуту. Обломки десантного корабля смешивались с кирпичом и кусками асфальта. Громилы валялись зигзагами, от одной обрушившейся стены до другой. В небе кружили оставшиеся корабли, несомненно, вне радиуса действия Мильтонов, чтобы выработать план следующей атаки.

– Купец? – позвала я.

Он не ответил.

– У нас нет времени, – сказал Герберт. – Либо у него вышло, либо нет. Теперь бесполезно о нем думать.

Я кивнула.

– Готов прорваться?

Герберт кивнул в ответ.

– Да.

– Я тебя прикрою.

– Уж постарайся.

– Было приятно иметь с тобой дело, Герберт. Ты один из лучших.

Я протянула руку. Герберт выпустил из ладони излучатель, висящий на ленте из виниловой занавески для душа, и протянул мне здоровую руку.

– Ты тоже была не так уж плоха. Особенно в конце.

Мы пожали друг другу руки.

– А ведь только это имеет значение, верно?

– Точно.

Мы разомкнули руки, и он схватил свой излучатель, а потом молча пошел к секс-шопу.

Переводчик поднялся по лестнице, Герберт кивнул, и они побежали по улице.

Все транспортники в небе разом развернулись в сторону города.

Два психа с громким свистом выпустили ракеты. В Марион снова вернулась война.

Корабли поднялись выше и разошлись в стороны, чтобы увернуться от ракет. Одна пронеслась мимо шасси и дальше в небо, другую им не удалось обмануть, и она разнесла корабль на куски, ячейки посыпались навстречу смерти – падения с такой высоты им не пережить. Остальные ракеты пылающими факелами унеслись в пространство.

Я двинулась по улице вслед за Гербертом, пока курильщики сердито ревели, клацали и скрипели, разворачиваясь. Психи крепче схватились за оружие, готовясь встретить оставшиеся ячейки.

Герберт побежал со всей скоростью, которую могло развить его громоздкое тело, и скрылся за углом.

Не успела я завернуть за угол, как услышала двигатель корабля, а потом началась перестрелка.

– Ребекка, пригнись! – крикнул Герберт и толкнул спутницу в переулок.

Потом он поднял излучатель, а четыре корабельных орудия тем временем разрывали асфальт рядом с ним. Пули стучали по броне Герберта, снаряды помощнее проделывали в ней дыры, а улица под его ногами превращалась в пыль. Он выстрелил в последний раз и рухнул на колени.

Плазма задела корабль по касательной, срезав один двигатель. Остальные быстро компенсировали полет, корабль качнулся, восстанавливая равновесие.

Я помчалась к Ребекке, несколько раз выстрелив в ячеек, посыпавшихся из десантного корабля.

За моей спиной из-за угла появился курильщик, его вел Мурка. Он проревел что-то нечленораздельное, стреляя в падающих ячеек, и взорвал трех, как только они достигли земли.

Я бросилась в переулок под градом огня, распыляющим стену у меня за спиной, и нырнула за угол, подняв пистолеты. Потом развернулась и выстрелила в двух приближающихся ячеек, снаряды подпалили черную матовую броню.

Одна ячейка покачнулась, мои выстрелы явно поджарили важные системы.

Другая шла дальше.

Я дважды нажала на спуск и снесла ей голову, прежде чем она надвинулась на меня.

Но она продолжала атаку, невероятно сильные руки схватили мои выше локтя.

Я упала навзничь и сильно ударилась, голова стукнулась об асфальт, а ячейка навалилась сверху, прижав меня коленями.

Я приставила оба пистолета к ее животу. И нажала на спуск, все нажимала и нажимала. Ее начинка зашипела, тело обмякло. Труп.

Я стряхнула с себя обломки, и они безжизненно откатились на мостовую, потом я вскочила на ноги.

– Давай, Ребекка! – крикнула я.

Она съежилась на асфальте и уставилась на меня с невыразимым ужасом.

– Давай же!

Курильщики ринулись вперед, избавляясь от оставшихся ячеек, отрывая от них зазубренные куски металла. Корабль снова взмыл в небо. От двух уцелевших двигателей тянулись полоски дыма, а третий пытался удержать транспортник в воздухе. Потом чихнул, и корабль на миг завис, а затем с грохотом рухнул на следующий квартал.

Осталось только два корабля. Всего сорок ячеек. И как нам только удалось продержаться?

– Все равно ты долго не протянешь, – сказала Мэдисон. – Ты обречена на поражение.

Я постаралась выкинуть ее из головы и придерживаться плана, каким бы паршивым он ни был.

Над головой взвыли двигатели, оба корабля обстреливали улицу, они летели почти вплотную друг к другу, а потом развернулись, чтобы все повторить.

Я посмотрела на курильщиков – с них свешивались останки половины психов, а выжившие ползли к оружию, чтобы не дать кораблям повторить заход. Мурка стоял на коленях, весь продырявленный, но еще живой. Едва-едва. Чеширский король лежал ничком, в его спине дымилась большая дыра, оторванные ноги дергались с другого борта курильщика.

Я быстро перезарядила пистолеты и крепко сжала их, приготовившись к рывку.

Десантные корабли развернулись и с воем устремились на курильщиков.

– Задайте им жару, ребята! – заорал Мурка.

И пулеметы устроили ад.

С бортов десантных кораблей, в последний раз пролетающих над курильщиками, посыпались ячейки.