Море, поющее о вечности

Он беспрепятственно миновал все помещения дворца и вскоре оказался на открытом воздухе, с удовольствием вдыхая свежие запахи утра. Где-то уже пекли первый хлеб; его аромат заставил Ясона ощутить приступ голода. Поразмыслив, он решил позаботиться об этом в первую очередь. Все прочие дела могли подождать.

Царевичу не пришлось плутать и томиться в ожидании. В первом же дворе ему с улыбкой поклонилась полная, жизнерадостная старушка. Завязать с ней разговор было удачным решением: за умеренную плату она с охотой преподнесла Ясону кувшин молока и теплую лепешку с козьим сыром. Поблагодарив, царевич прошел немного вдоль дороги — и не придумал ничего лучше, чем усесться прямо на обочине, жадно принявшись за трапезу.

Пища была простая, но от насыщения в голове прояснилось и тело наполнила бодрость. Воздух понемногу прогревался, в него вплетались новые запахи: пыли, смолы и хвои. Из домов выходили люди — в основном женщины, — возвращаясь к своей работе после заслуженного отдыха.

Ясон так увлекся завтраком, что не заметил знакомую фигуру, шагающую прямо к нему. Когда предводитель аргонавтов поднял голову, рядом оказалась Аталанта. Царевич замер, глядя на нее снизу вверх, — к столь ранней встрече он был не готов.

— Мешкаешь. А если это враг с острым ножом? — спросила Ата, садясь рядом с ним.

— Тогда я бы оказался уже мертв, — он пожал плечами. — Хочешь? — и протянул ей остатки лепешки. Аталанта отломила половину.

Они завтракали в тишине, которую нельзя было назвать ни дружелюбной, ни холодной; скорее это было ожиданием. Каждый оттягивал миг откровений, сосредоточившись на простом и понятном вкусе пищи.

Наконец, хлеб и молоко закончились. Стряхнув пальцами крошки с губ, Аталанта повернулась лицом к Ясону:

— Провел ночь во дворце?

Отпираться не имело смысла. Царевич молча кивнул.

— И конечно же, не один, а с ней… С царицей Лемноса. Так ведь?

Она не столько спрашивала, сколько утверждала. Ясон снова кивнул, не проронив ни единого слова в ответ. Аталанта отвела взгляд. По ее лицу сложно было сказать, что она думала.

— И что же это было, Ясон? Мимолетное увлечение, случайная ошибка… или осознанный выбор?

— Ты задаешь не те вопросы, — покачал он головой. — И у меня нет нужного ответа. Мы можем вернуться к этому позже?

— По-моему, все должно стать ясным прямо сейчас, — ее голос забронзовел, приобретая жесткие и звенящие оттенки.

— Что ты хочешь от меня услышать? — морщась, спросил Ясон. Положение допрашиваемого пленника ему не нравилось.

— Твои желания удовлетворены? Или ты продолжишь радостно прыгать в постель этой женщины, стоит ей раздвинуть ноги пошире?

Несмотря на осознание собственной вины, Ясон разозлился:

— Выбирай слова, Ата!

Она вновь посмотрела на него, но уже с иным выражением на лице.

В этот миг в памяти Аталанты промелькнуло воспоминание, давно оставшееся позади. Каменистый берег близ Иолка. Рассерженный ребенок, с трудом ковыляющий по нагретой гальке… Сердито сверкающие глаза и резкие слова, ставящие ее на место. Девушка вздохнула:

— Ты опять, да?..

— Что? — Ясон с недоумением уставился на нее.

Аталанта махнула рукой:

— Просто вспомнила, как ты перебивал меня и попрекал происхождением, если тебе что-то было не по нраву. С тех пор мы оба выросли и через многое прошли. Но вижу, кое-что осталось неизменным.

Ясон почувствовал, как его щеки заливает краска. Стыда?.. Может, гнева?.. Или обиды? Он понимал, что Ата права. Знал, что у нее было полное право злиться. Но ничего не мог с собой поделать.

Снова в голове всплыли давние слова Пелия: «…эта девчонка однажды станет большой помехой, Ясон».

Оказалось, дядя был удивительно прозорлив. Им с Аталантой стоит закончить все здесь и сейчас.

Не желая признаваться в этом самому себе, Ясон в глубине души устал от их связи. Подобные вещи могла бы исправить долгая разлука… Но девушка сама пожелала плыть с ним до Колхиды.

Что было гораздо хуже, их любовь не имела будущего.

— Мне жаль, что все так повернулось, — он глубоко вздохнул и положил ей руку на колено, словно желая успокоить. — Давай остановимся, пока между нами не пролегла пропасть.

— Что ты хочешь этим сказать? — тихо спросила она.

— Нам нужно разойтись, — решился наконец Ясон. И вдруг ощутил, как с его души упал камень.

— Я понимаю, — Аталанта отвернулась, отрешенно глядя на дорогу.

Они долгое время молчали, не решаясь заговорить друг с другом. Наконец, по-прежнему не поворачивая головы, девушка произнесла:

— Кажется, у меня нет выбора. Ты все решил сам. И правда, зачем тебе я? Что ждало бы нас в дальнейшем? Я не слепая, Ясон, и заметила, что ты охладел к деревенской девчонке, которая когда-то волновала твое сердце.

— Перестань, Ата. Не нужно, — Ясон прервал ее, словно почуяв, что его молчание позволит ей изливать душу все громче и сильнее.

Он не желал видеть ее слез. Не был готов к чему-то подобному от обычно дерзкой и уверенной в себе Аталанты.