Море, поющее о вечности

— Ладно, — Ясон покосился на Аталанту, и она ответила ему еле заметным кивком. — Не хотелось лишний раз об этом вспоминать… ведь именно тогда я понял, насколько не властен над собой. Но вы имеете право знать все.

Он уселся поудобнее и уперся ладонями в скрещенные ноги. Остальные придвинулись ближе, Нестор и Меланион до краев наполнили вином свои чаши. Глубоко вздохнув, царевич припомнил во всех подробностях свой злосчастный разговор с Пелием. Во время рассказа слушатели не проронили ни слова.

Когда Ясон закончил, Одиссей приподнял брови и негромко сказал:

— Кажется, я зря считаю свои отношения с отцом сложными. Твоя семейная история гораздо мрачнее. Вот уж не позавидуешь…

— Действительно. Но не вздумай унывать, Ясон! — Кастор сжал плечо друга крепкой ладонью. — Твой дядя редкостный мерзавец, это мы поняли. Зато он хотя бы не пытается нанести тебе удар кинжалом в спину. Когда вернешься, разделаешься с ним без труда.

— Я не собираюсь оправдывать Пелия, но ход его мыслей и поступков понять могу, — заметил Меланион.

Одиссей, Ясон и Кастор удивленно на него посмотрели. Однако Нестор одобрительно кивнул, а на лице Полидевка промелькнула загадочная усмешка.

— Хочешь сказать, он правильно поступает? — задал вопрос Кастор.

— Нет. Но и осуждать его не следует. Родственные отношения — сложная вещь, — Меланион вздохнул. — Любить кого-то лишь по той причине, что в ваших жилах течет некоторое количество одинаковой крови, не так уж просто. И про это легко забыть, когда между людьми встает богатство или власть. Будь Пелий человеком иного склада, он бы избавился от Ясона гораздо раньше либо дал заведомо невыполнимое задание…

— Путешествие в Колхиду уже близко к понятию чего-то «невыполнимого», — заявил царевич Итаки.

— Вовсе не так, Одиссей. И вот доказательство — мы все как один собрались здесь, — мягко заметил Полидевк. — Разве ты согласился бы плыть, не будь у нас возможности достичь страны колхов и вернуться?

Одиссей искоса глянул на Диоскура и промолчал. Казалось, ему было слегка неловко.

— Так вот, — Меланион как ни в чем не бывало вернулся к разговору, — Твой дядя хотя бы поступает разумно, Ясон, надо отдать ему должное. Да, ты считаешь его врагом, у тебя есть для этого основания. Но этот враг ведет себя достойно, при этом заботясь о городе, которым правит.

— Ты забыл упомянуть, что делает он это беззаконно, занимая чужой престол, — резко сказал Ясон, не сдержав неудовольствия.

Меланион повел плечом, словно отказываясь от споров:

— Я и не говорю, что Пелий прав. У тебя действительно есть причина для ненависти.

— Давайте отдыхать, — заявила долго молчавшая Аталанта. — Завтра последний день приготовлений к отплытию. Всем придется как следует потрудиться.

— Верное решение, — кивнул Нестор и поднялся, тем самым подавая пример остальным. — Пора разойтись, пока наши головы не захмелели от выпитого.

Негромко переговариваясь, юноши покинули дом опального царевича. Каждый счел своим долгом обнять Ясона на прощание или похлопать его по спине. Тот улыбался в ответ, но впервые со времени воссоединения с друзьями его улыбка стала вымученной.

Аталанта вышла во двор, провожая друзей, и тепло попрощалась с каждым. Последним уходил Меланион — она вдруг протянула руку и коснулась пальцами его локтя. Мегарец обернулся.

— Спасибо.

— За что ты благодаришь меня? — удивился тот.

— Я согласна с тем, что ты говорил. Когда дело касается Пелия, Ясон не может рассуждать здраво. А верные друзья, конечно, лишь поддержат… Хорошо, что ты не соглашаешься со всем, что Ясон думает. Его нужно оберегать от скоропалительных решений. И я надеюсь на твою помощь.

— Не уверен, что смогу что-то сделать. Почему бы тебе самой не повлиять на своего мужчину?

— Боюсь, мне не хватает силы убеждения. Хотела бы я, чтобы Ясон меньше думал о троне! И не так сильно увлекался своей… злостью. Прости, что пришлось прервать вашу беседу, иначе бы он рассердился по-настоящему. Здесь надо действовать осторожнее.

— Пускай бы злился! Он мой друг, я все равно его люблю.

Аталанта оглянулась через плечо на дом: не вышел ли Ясон, не слышит ли их? И быстро проговорила:

— Можешь меня осудить, Меланион. Но я не желаю, чтобы он отвоевал себе право царствовать… это испортит моего Ясона. Иногда он становится одержимым! А мне хочется просто быть рядом с человеком, которого я люблю. Да, это похоже на слова глупой и жадной женщины. Но едва он станет царем, я окажусь ненужной, буду выброшена из его сердца. А гордость не позволяет мне с легкостью принять такой исход.

— Почему ты вдруг решила, что станешь ему не нужна? — мягко спросил Меланион.

Ата тряхнула головой. Ее волосы рассыпались по плечам непослушными волнами.

— Это женское чувство. Способен ли ты постигнуть его? Некоторые ответы мы можем узнать лишь по тому, как нас обнимает мужчина. Как он касается рукой, смотрит в глаза… такое не объяснишь словами, Меланион.

«Хотел бы и я обнять тебя. Что тогда ты сумеешь прочесть в моей душе, дева из Иолка?» — странная, непрошеная мысль посетила вдруг мегарца. Он сделал шаг назад и глубоко вдохнул. А затем улыбнулся: