Море, поющее о вечности

Клинок Пелия мелькнул, устремляясь вперед — и был без особого труда отбит. Ясон метнулся навстречу, его кулак скользнул по челюсти царя. Пелий зашатался, но устоял и встречным движением ударил рукой прямо в пораненный бок юноши — Ясон громко вскрикнул от боли.

Тела бойцов покрылись потом и кровью, в них уже нельзя было опознать людей из знатного рода. Пелий перехватил рукоять клинка обеими руками и дважды нанес сильные удары, которые Ясон встречал прямым блоком. От подобного один из мечей легко мог переломиться, что наверняка завершило бы поединок… Но до этого дело не дошло.

Ясон подгадал удачный момент, когда движения уставшего Пелия замедлились — и в исступлении атаковал. Казалось, боец открыл в себе второе дыхание. Он совершил несколько стремительных выпадов — от двух Пелий увернулся, третий отбил клинком, четвертый же рассек грудь царя глубокой алой бороздой. Пелий согнулся — Ясон со всей силы ударил его ногой в живот. Царь со стоном упал, и меч выскользнул из ослабевших пальцев.

Царевич подошел вплотную к поверженному сопернику. Пелий приподнялся на локте и потянулся к мечу. Но в планы его племянника не входило продолжение битвы. Ясон крепче сжал клинок в руках, широко замахнулся и со страшной силой обрушил оружие на врага. Меч перерубил руку Пелия выше кисти, раздался вопль, брызги крови долетели до ног ошеломленных зрителей.

Практически теряя сознание, Пелий обхватил изувеченную руку, стараясь остановить хлеставшую из нее темную жидкость. Он полностью утратил способность сражаться. Исход поединка был ясен каждому из присутствующих. Однако Ясон снова занес меч над головой…

— Остановись!

Толпа расступилась — Медея прошла вперед, встав прямо перед Ясоном. Тот опустил клинок и спросил:

— Зачем ты его защищаешь?

— Потому что он уже проиграл и не представляет опасности, — ответила Медея.

— Сейчас нет. Но потом…

— Так позаботься о том, чтобы он не помешал тебе в будущем. Можешь посадить его под стражу или с позором изгнать из царства.

Он наклонился к ней и заговорил так тихо, чтобы лишь она одна смогла услышать эти слова:

— А не ты ли утверждала в Фасисе, что надо избавляться от своих врагов? Предлагала яд и прочие хитрые способы?..

— Не говори глупостей, — так же чуть слышно прошептала Медея. — Одно дело — устранять сильных соперников, и совсем другое — добивать старика на глазах у будущих подданных. Что они подумают о тебе? Ты должен взойти на трон как гордый победитель, а не палач.

— Да, ты права, — огонь в глазах Ясона погас.

Аргонавт повернулся к лежащему в полуобмороке и тяжело дышащему Пелию:

— Надеюсь, ты еще способен понимать, что я говорю. Наше соревнование закончено — трон Иолка теперь мой. Старик, я позабочусь о том, чтобы ты выжил, но затем тебя здесь быть не должно.

Затем Ясон крикнул, обращаясь уже к зрителям:

— Эй, вы, там! Не стойте истуканами, перевяжите ему раны.

Из толпы вышли несколько стражников. Охрана дворца состояла из опытных солдат, которые знали, как обращаться с ранеными. Они занялись рукой бывшего царя: раздирали куски ткани на части и накладывали жгут, останавливая обильное кровотечение. Затем Пелия аккуратно подняли и понесли прочь.

Когда его проносили мимо Медеи, поверженный воин приоткрыл глаза. Он встретился взглядом с колхидской девой, чуть поджал губы и кивнул. Такова была его скупая благодарность за спасение — все, на что хватало сил. Кончики губ Медеи дрогнули в понимающей улыбке, но больше она никак не отреагировала. Проигравший покинул мегарон на руках солдат, а внимание всех оставшихся полностью сосредоточилось на Ясоне.

Тот молчал, исподлобья глядя на окружающих — среди них были как его друзья, так и верные соратники Пелия. Последние находились в подавляющем большинстве. Напряжение снова начало возрастать… Но тут вперед выступил Орфей, почтительно преклонив колено перед Ясоном. Тот, отвыкший от подобных знаков уважения, вздрогнул. Звучным, хорошо поставленным голосом певец произнес:

— Приветствую нового царя Иолка! Мы все помним уговор. Ясон — наш повелитель по праву рождения… И праву сильнейшего!

Эти слова звучали высокопарно, однако были более чем уместными. Присутствующие словно опомнились: в мегароне стоял новый владыка. Один за другим все почтительно падали ниц перед Ясоном. На ногах остались лишь равные ему царевичи-аргонавты. Не стала кланяться и Медея — на ее губах лишь играла чувственная и торжествующая улыбка. Только теперь Ясон осознал в полной мере, что он добился своего.

Прошло столько времени… Он вдруг ощутил, как неимоверная усталость опустилась на плечи мягким, но тяжелым покрывалом, придавив его к земле. Одновременно с этим в груди росло чувство ликования. Молодой царь поднял голову и широко, полной грудью вздохнул. Впервые за многие годы воздух показался ему настолько пьянящим и сладким. Все чувства, которые он испытывал, Ясон смог выразить в одной-единственной фразе:

— Наконец-то я дома.

Глава 4