Море, поющее о вечности

В землях мариандинов аргонавты пробыли не дольше двух дней, после чего на рассвете огромный корабль снова вышел в море. Никто их не потревожил — очевидно, Борм придерживался уговора. Но не все шло так гладко, как хотелось бы. Едва лишь «Арго» отошел от берега, как Ификл выбранился и выронил весло — дерево расслоилось, и огромная заноза до крови впилась гребцу в ладонь. На замену ему пришел Евритион, а обработать рану вызвалась Аталанта.

Девушка осторожно вытащила кусок дерева и обильно полила кровоточившую ладонь чистой водой. Ификл поморщился, но не проронил ни слова.

— Кажется, один день тебе придется воздержаться от гребли. Хорошо, что у нас есть, кому тебя подменить, — заметила Аталанта, перевязывая ранку куском чистой ткани.

— Может, ты и сама сядешь на весла? — пробурчал гребец, рассматривая повязку на руке. Поблагодарить Аталанту он как будто забыл.

— Если понадобится, сяду. И справлюсь с этим не хуже других, — спокойно ответила девушка.

Ификл поднял на нее взгляд и помолчал какое-то время. А затем хмыкнул:

— Истинная дочь Иолка, полагаю. Мне не понять, ведь я не рос в городе.

— Что ты хочешь сказать? Я чувствую насмешку в этих словах.

— Где твой муж, где дети? Зачем гонишься за чужой мечтой? Одета, как мужчина, ходишь по кораблю и говоришь, как мужчина… ради чего?

— Полагаешь, девушки не могут управляться с мужскими делами? — в ее голосе зазвучал плохо скрываемый гнев.

— Почему же? Могут. Мне рассказывали о твоих достижениях. Я видел таких девиц и у себя дома, но ни одна не была счастливой, не познала мира и покоя. Битвы, приключения, дальние странствия — это удел мужчин. Как и страдания, связанные с ними.

— Не думаю, что занозу в ладони можно назвать истинной мукой, — с усмешкой ответила она. — Если хочешь доказать мне обратное, займи свое место на скамье и греби. К вечеру твоя кисть будет ныть от боли, а повязка пропитается кровью. Но сильный мужчина ведь не посмеет жаловаться на подобные вещи!

— Злой у тебя язык. Не могу спорить, но повторю: ты противишься доле, уготованной тебе от рождения. Потому и будешь всегда несчастливой.

— Поздно же ты взялся рассуждать о подобном. Беседа с тобой — зря потраченное время, Ификл. Обрабатывать свои раны изволь как-нибудь сам, — с этими словами Аталанта развернулась и ушла на нос судна.

Там к ней, кипевшей от негодования, подошел Ясон. Он встал рядом и спросил:

— Надеюсь, я не помешаю тебе?

— Зачем спрашивать, ведь ты владелец корабля, — она вздохнула и поправила встрепанные ветром волосы. — Конечно же, не помешаешь.

— Слышал ваш разговор с Ификлом, — обронил Ясон.

— Это пустое. Он еще в самом начале путешествия устроил скандал, помнишь? Мужчины вроде него поразительно слепы. Такие всегда желают, чтобы женщины рожали новых солдат. Нет бы задуматься, не лучше ли прекратить саму войну… Продолжать с ним разговоры бесполезно.

— Я не одобряю его слов. Но команда слегка устала от плавания. Когда цель близко, последние шаги внезапно оказываются самыми тяжелыми. Мне говорил об этом Хирон. Поэтому, если не можешь простить Ификла, то хотя бы пойми причину его сегодняшней несдержанности. Он и сам сожалеет о сказанном, я уверен.

— Мы все устали, Ясон. Но даже такие люди, как Ификл, ворча и жалуясь, готовы идти до самого конца. Я понимаю это и лишь потому сдерживаю злость.

— Иначе наш придурок уже плескался бы за бортом? — Ясон усмехнулся.

— Ты что, мысли читаешь?

— Не нужно владеть подобными силами, чтобы понять, что у тебя на уме. Скоро это закончится, будь спокойна. В Колхиде все будет по-другому.

— Надеюсь, нас ожидают перемены к лучшему, — покачала головой Аталанта. Ее внимание привлекло какое-то движение сверху. Девушка подняла голову: над судном парила большая чайка. Сделав несколько мощных взмахов крыльями, птица обогнала корабль и полетела впереди, будто указывая путь. Под плеск волн и шум морского ветра «Арго» двинулся следом.

* * *

Преодолевая огромные расстояния, корабль продолжал свой путь. Темно-бирюзовая гладь, казалось, не имела конца и края. Время и волны за бортом будто соревновались, кто потечет медленнее. Один день совсем не отличался от другого.

Но однажды кто-то из моряков указал на бледно-серую полоску, едва возвышающуюся над горизонтом. Солнце уже скрывалось, видимость была слабой. Однако впереди, несомненно, показалась суша.

Сердце Ясона пропустило удар, когда он жадно вгляделся в окутанную дымкой землю. Она росла вширь и вдаль, принимала все более ясные очертания. То были края самой ойкумены, дальние берега, чуждые эллинам. Они приближались к вожделенной Колхиде.

Моряки в томительном волнении переждали ночь посреди моря. Многие так и не смогли уснуть. А на следующее утро «Арго» прибыл в Фасис. Движимый сильными руками гребцов, величественный корабль наконец достиг цели своего долгого странствия.

Глава 17