Море Фортуны (СИ)

Самочка тут же налетела на Кристиана, выхватила у него шляпу и метнулась обратно к столу. Её треугольные ушки без сопротивления пролезли в специальные отверстия и самочка тут же принялась крутиться, стараясь рассмотреть себя в маленькое зеркальце, лежавшее среди бумаг Кристиана.

- Как я выгляжу, капитан? - спросила она.

- Просто великолепно! Знаешь, тебе бы ещё короткий меч… Кажется, я видел такой среди наших трофеев… Напомни принести его тебе.

Самочка выразительно взглянула на лиса и наклонила голову.

- Спасибо, - с чувством сказала при этом Сильвия.

- Не благодари. Капитан должен заботиться о своём экипаже.

«Тем более, о такой красивой его части» - добавил про себя лис и сам удивился, что находит эту самку очень и очень привлекательной… Почти такой же, как Оливер. Странно.

Впрочем, подумать над этим ему не удалось. Дела звали капитана — и до самого вечера Кристиан разбирался с бумагами, просьбами, пьяными матросами, выходками вконец захмелевшего Тура, корабельной кассой и прочими радостями пиратской жизни. Сильвии выделили пока ещё пустую каюту, новых матросов расписали по вахтам. Нескольких раненных отправили на берег, а сопроводивший их Оливер нанёс визит Де Геону. Вернулся он от него в самом что ни на есть бодром настроении.

- Вероника аннулировала свой договор с Де Геоном, - с ходу заявил он, входя в каюту капитана - Видел бы ты его морду, Крист!

- Я лучше посмотрю на твою, Карт, - нехорошо улыбнулся лис. - Вам, старпом, вообще-то нужно сейчас помогать мне разбираться с недостатком боеприпасов! В пиратской жизни есть место не только для развлечений, но и для сухих расчётов!

Волк лишь клацнул челюстями от досады.

- Что у нас там с боеприпасами?

- А ты садись! Разбирайся сам!

- Ну и разбираюсь, накинулся! Такое ощущение, что тебя клещ в узел цапнул!

Кристиан злобно посмотрела на волка и тот с обречённым видом склонился над столом.

- Ну давай, разберёмся с нашими мелкими проблемами!

Разбор «мелких проблем» затянулся на целых два дня. Всё это время Оливер ходил мрачнее тучи, и когда ему на глаза попадался Кристиан, в его глазах разгоралось пламя. Если бы Бог даровал Оливеру возможность испепелять взглядом, от лиса уже в первые часы осталась бы только небольшая горка пепла. Часы напролёт матросы «Адаманта» ремонтировали, отмывали, красили, перевооружали, погружали и разгружали. Несколько раненных с рычанием вырвались из госпиталей и вернулись на борт корабля, а вот на берег не ушёл ни один зверь… По крайней мере, на срок дольше десяти часов.

Впрочем, нет. Один зверь всё-таки покинул фрегат на полдня — это был Джереми Тур, который зачем-то наведывался в одно пивное заведение, однако возвращался оттуда он совершенно трезвым, а от его шерсти исходил стойкий запах соломы и конского мыла. Томас в беседе с ним узнал, что Джереми свёл знакомство с дочерью хозяина таверны, некоей Виктории из рода лошадей, причём произошло это ещё до того, как они расправились с военным галеоном.

- Кажется, скоро я стану дядей! - рассмеялся овчар, ткнув рогатого друга локтем в бок. - Уже думал, как назвать жеребёнка? Может, посоветуемся с нашими голубками, а?

- Только попробуй им рассказать об этом, - прошипел Тур. - За борт выкину! Сам им расскажу, когда придёт время!

В утро субботы, примерно через час после рассвета, сверкающий чистотой корабль с посвежевшим экипажем совершил небольшой рейд по морю, проверяя сработанность команды и способности новых матросов. Обогнув Гавань, «Адамант» пошёл ближе к югу, где остановил и освободил от груза торговый корабль Эспантилии. В воскресенье был выходной, а с понедельника Питер Фоус встал за штурвал, Оливер с Артуром Гриньи приняли командование и пока Кристиан, Джереми и Йорк навещали королеву Веронику, «Адамант» вышел в новый поход. Результатом этой операции стал захват шлюпа Фландрии, добычи ценной не столько в финансовом плане, сколько в моральном. Вполне удовлетворённый лёгкой победой экипаж «Адаманта» был готов на новые подвиги — и Кристиану теперь нужно было лишь выбрать цель…

*

…Спустя некоторое время…

В последний час догорающего дня по южным водам Моря Фортуны плыл большой корабль с чёрными парусами и носовым украшением в виде обнажённой не-разумной волчицы с несколькими парами грудей вместо сосков — морской богиней Синанией. И, пожалуй, украшение было единственной частью корабля, на которую можно было смотреть без жалости. Паруса заметно истрепались, в них можно было различить дыры от пуль, шрапнели и осколков. На бортах почти не осталось краски, зато их покрывали заплатки-доски, которыми были заколочены места попаданий тяжёлых ядер. Часть крышек пушечных портиков отсутствовала, а орудия верхней палубы представляли опасность разве что для рыб, поскольку выпущенные из них ядра сразу же падали в море. Обтрёпанная команда, одетая в всякое враньё, пела пьяные песни, а немногие сохранившие трезвость держались обособленными кучками и часто кто-нибудь из них посматривал на фигуру жеребца, которая сновала по баку.

- Ни присяги, ни клятвы у нас не в чести… Ни короне, ни Папе, ни чёрту…