Мор

Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться. Пусть Марк за последний год окреп и возмужал, но внимание стражников вряд ли привлечет. Тем более в компании с беременной подружкой.

— Все, выходим! — скомандовал я. — Берта и Марк, идете первыми, мы за вами. И не суетитесь, сейчас осмотримся просто.

— А инструменты зачем тогда? — удивился Дрозд и пригладил торчащие в стороны усы.

— Лучше иметь инструменты, когда они не нужны, нежели не иметь их, когда они понадобятся, — с важным видом выдал Гуго. — Съел?

— Прикуси язык! — шикнул на него Валентин, поправил шейный платок, закрывавший след веревочной петли, и поморщился. — Авантюра какая-то…

— Не стони, — отшил его фокусник.

— Сам не стони! — Усач сунул за голенище сапога наваху, заметил мой удивленный взгляд и развел руками: — А что такого, командир? Здесь если ты без ножика, то и не мужик! Все так ходят!

— Ладно, — махнул я рукой и погладил отпущенную перед отправкой в Драгарн короткую бородку. — Оставляй.

В полосатой хлопковой фуфайке, просторных штанах и с серьгой в ухе Валентин выглядел как только-только сошедший с корабля морячок, и стражи порядка скорей бы удивились, не обнаружив у него при обыске ножа.

Мы вышли из шатра, и Дрозд махнул рукой одному из прикормленных им головорезов:

— Присмотри!

— Лады.

Пятерка перебивавшихся случайными — столь же случайными, сколь и незаконными, — заработками парней считала главным в нашей компании именно усача, и я не спешил их в этом разубеждать. Как, впрочем, и привлекать к серьезным делам. А вот если понадобится делать ноги, вечно поддатые бузотеры легко отвлекут на себя внимание стражников.

Перешагивая через тут и там натянутые распорки, мы покинули заставленный шатрами пустырь и очутились на узенькой улочке с теснившимися друг к другу обветшалыми домишками. О былом благополучии района теперь напоминали лишь наглухо перекрытые арки, ведущие во внутренние дворики, да обколовшаяся лепнина на стенах. Немного поплутав по лабиринту замусоренных проездов, тесных проходов и каменных лестниц, наша компания вышла к поражавшему своей шириной проспекту Святой Майи.

Впрочем, на окраину не приходилось и малой части архитектурного великолепия центральной улицы Лираны. Ни золоченых крыш, высоченных шпилей и облицованных разноцветным мрамором стен дворцов, ни скверов, фонтанов и памятников давным-давно почившим в бозе королям. Лишь изредка попадались выстроенные наособицу молельные дома с примыкавшими к ним колокольнями — вот, считай, и все.

Куда чаще встречались вывески питейных заведений, борделей и винных лавок. Ну и публика по проспекту гуляла соответствующая. Подвыпившие моряки, дебоширы с городского дна, уличные девки. Случайные прохожие брезгливо переступали через конские яблоки и торопились поскорее отсюда убраться, а студиозусы и невысокого ранга чинуши ходили от кабака к кабаку исключительно шумными компаниями. Облюбовавшие подворотни сомнительные личности провожали гуляк нарочито безразличными взглядами; извозчики, высадив клиентов, никого к себе не брали и лишь нахлестывали лошадей. И неспроста: с важным видом прохаживавшиеся тут и там стражники реагировали только на самые возмутительные случаи нарушения общественного порядка да гоняли выпивох, решавших справить на всеобщем обозрении малую нужду.

Время от времени к Марку и Берте подваливали какие-то проходимцы, но девушка с милой улыбкой указывала на нас, и жулики всякий раз ретировались, не решаясь искушать судьбу.

Вскоре проспект сузился, и циркачка остановилась у нужного переулка. Мы свернули и сразу наткнулись на компанию, заглянувшую сюда отлить. И судя по непередаваемому запаху и потекам на стенах домов и заборах, укрывались здесь от взоров бдительных — и алчных! — стражей порядка не они одни.

— Однако… — пробормотал Гуго. — Искать здесь бесноватого — все равно что иголку в стоге стена…

И действительно, в глухом переулке оказалось не два доходных дома и даже не три, а целых пять. Попробуй угадай, какой именно нужен. А ведь они, ко всему прочему, на сущие клетушки разделены, и люди тут живут, будто в муравейниках…

— И это если бесноватого в самом деле из кареты высадили, — почесал затылок Валентин. — Похоже, опять пустышка.

— Первый раз, что ли? — пожал я плечами.

— Не первый, — ухмыльнулся Дрозд и дернул себя за ус. — Поди, уж второй десяток пошел.

— Эх, лучше б заново тот дом с прикованными к стенам милашками проверить, — вздохнул Гуго, и по его лицу расплылась мечтательная улыбка.

А я лишь досадливо поморщился. Вместо бесноватых там содержались девицы легкого поведения, и был это, как легко догадаться, всего-навсего дорогой бордель. Настолько дорогой, что поход туда Гуго пробил в наших фондах изрядную брешь.

И тут ко мне подошел бестолково озиравшийся до того по сторонам Марк.

— Я могу попробовать отыскать бесноватого, — предложил он.

— Каким образом?

— Нас учат чувствовать скверну на расстоянии, а душа бесноватого — вместилище ее, — пояснил брат-экзорцист. — Но придется обойти все дворы.