Монстры

Кэролайн издала какие-то нечленораздельные звуки, закончив единственным словом: «Дренированной!» Грантли воспринял это высказывание как выражение согласия и поклонился:

— Весьма обязан, мадам. Прошу прощения за неподобающую спешку, но я нахожу, что нам совершенно необходим запас жизненной эссенции, и вклад мадам будет по достоинству оценен.

Кэролайн застонала, соскользнула со стула и скорчилась на полу. Она не почувствовала, как Грантли вернулся, поднял ее тело и усадил ее обратно на стул. Придвинув стул вплотную к столу, он удостоверился, что подобное падение не повторится.

Не оставалось ни малейшего сомнения в том, что моки — за исключением некоторых мелких недостатков — являют собой превосходный образец прислуги.

Шедди и мэдди явились за ней ровно в восемь часов.

Пара бородатых физиономий, две пары могучих рук, пара мускулистых спин. Они подняли Кэролайн из-за стола, вынесли ее из столовой и понесли по длинному коридору. Перспектива неминуемой смерти — лучшее средство для пробуждения жизненных сил, и Кэролайн полностью пришла в себя задолго до того, как ее внесли в просторную, скудно обставленную комнату.

Скудно обставленную! Длинный стол, большая оцинкованная ванна, два пластмассовых ведра, два ножа для разделки мяса, пила и резиновый шланг. Грантли надел мясницкий фартук.

— Если мадам ляжет сюда, — Грантли указал на стол, — мы приступим к делу.

Кэролайн сопротивлялась, боролась, пиналась, визжала и изо всех сил старалась вырваться из железной хватки держащих ее рук, но борьба оказалась безнадежной. Грантли взирал на все происходящее с выражением изумления на лице:

— Весьма прискорбно, что мадам не осознает необходимости сотрудничать.

Ее подтащили поближе к столу, снабженному ремнями для фиксации тела и зажимом для головы. Отвернувшись, она увидела, что у окна стоит Шеридан, грузный, высокий, еще больше похожий в этот миг на тех, и глаза у него горят от вожделения. Он хихикнул — низким, утробным смешком — и кровожадно потер руки в предвкушении удовольствия.

Кэролайн повертела головой во все стороны, но нигде не было видно ее защитника, красавца, невинного мальчика с его роковым свистом. Ее вопли оформились в слова:

— Марвин, помоги мне! Марвин…

Она уже лежала на столе и два бородатых чудовища готовили ремни, чтобы зафиксировать ее, когда дверь распахнулась — и появился он. Синие глаза тревожно расширены, полные губы чуть приоткрыты, белокурые волосы спутаны. Словно он только что поднялся с непорочного ложа. Он ничего не сказал, но вопросительно взглянул на отца.

Грантли нахмурился:

— Это тебя не касается. Когда ее дренируют, ты можешь посадить все, что останется.

— Я хочу, чтобы она помогала мне в саду, — произнес тихий голос.

Мок нахмурился еще сильнее и сердито покачал головой:

— Не всегда получаешь то, что хочешь. Надо думать и о других. Ее жизненная эссенция должна быть сцежена и упакована, так чтобы мы могли питаться всю долгую зиму. Пора тебе повзрослеть и осознать свои обязанности.

— Я хочу, чтобы она помогала мне в саду, — повторил Марвин.

— Марвин, — испробовала материнский подход мэдди, — веди себя прилично. Мы позволили тебе поиграть с тем биржевым брокером, прежде чем дренировали его, и мы не вмешивались, когда ты отрывал ноги тому торговцу недвижимостью, хотя после этого он не годился для наших целей. Но теперь пора и нам проявить твердость. Нет никакого смысла лизать эту визгливую женщину или зевать на нее, потому что в ней нет задатков монстра. Значит, ее следует дренировать, разделать и посадить в землю. Тогда — если ты правильно поведешь дело — ты сможешь собрать урожай трупатов по весне.

Марвин раскрыл ладони, сжал их в кулаки и напрягся всем телом. Он заговорил низким голосом — почти зарычал:

— От-пус-ти-те ее!

Прежде чем Грантли или кто-либо из монстров успел сказать хоть слово, Шеридан с горящими глазами рванулся вперед, стиснув громадные кулаки:

— Слушай, ты! — Он говорил, словно выплевывал слова. — Все уже решено. Разделать и дренировать. Насколько я понимаю, я не стану полностью одним из вас, пока, — тут он дернул головой в сторону Кэролайн, — ее не разделаю! Я голоден, красавчик. Голоден и жажду больше денег, больше власти, а когда я голоден, я сокрушаю все и вся на своем пути. Так что иди играй в саду, если не хочешь, чтобы тебе сделали больно.

Марвин широко раскрыл глаза, и в них появилось презрительное выражение. В то же время перед могучей, грузной фигурой Шеридана Кроксли он казался юным и беспомощным.

— Хаму следует быть поаккуратнее в выражениях, — произнес он тихо.

Кулак Шеридана обрушился юноше прямо в подбородок, и от этого удара Марвина подбросило в воздух и кинуло в противоположный конец комнаты, где он рухнул, ударившись о закрытую дверь. Та вздрогнула, мэдди вскрикнула, шедди взревел, а мок — Грантли — высказал свое неодобрение:

— Сатана всемогущий, не следовало тебе так поступать, новообретенный брат. Теперь он рассердится.

— Я уже рассердился, — возразил Шеридан. — Я чертовски рассердился.