Монстр

— В том, что ты можешь решать, как именно мне о своих проблемах поведать, — пояснила Виктория, вновь отпив шампанского, — но не решаешь, рассказывать ли мне о них вообще.

— А это уже попахивает психологическим насилием над ребёнком, — заметил Гарри.

— Подай на меня в суд, — невозмутимо предложила Виктория.

Гарри снова заулыбался.

— И что, у меня нет вообще никаких шансов убедить тебя, что у меня всё путём, и уговорить оставить меня одного? — с лёгким налётом обречённости спросил он.

— Ни единого, — весело ответила Виктория.

Гарри недовольно почесал затылок и, подперев рукой подбородок, таки посмотрел Виктории в глаза.

— Что с тобой, Гарри? — спросила она, нисколько не скрывая снедающего её волнения.

— Я не знаю, — честно ответил Гарри. До конца он уж точно всего не знал. Или, по крайней мере, не понимал. — Но мне страшно, — признался следом он. — Очень страшно.

— Почему? — подалась вперёд Виктория, поставив стакан на тумбу рядом с бутылкой. — Что случилось?

Гарри открыл было рот, чтобы что-то ответить, но тут же закрыл его обратно. Не мог. Он просто не мог ей рассказать. Но…

Гарри вёл отчаянную борьбу с самим собой, силясь подобрать те слова, которые бы описали его состояние, но не раскрыли бы всей сути. Полуправда, которой бы он мог поделиться, а Виктория могла бы принять.

— Мне кажется, я теряю над собой контроль, — глубоко вдохнув, заговорил наконец Гарри. — Это сложно объяснить, но моё тело… В некоторые моменты оно словно бы и не моё. На меня накатывает… нечто… Нечто нехорошее. И я боюсь сделать что-то нехорошее с другими. Я словно бы вернулся в детство, — опять усмехнулся Гарри, но на сей раз очень и очень горько. Параллель неожиданная даже для него самого. Но при этом до боли подходящая. — Первые годы после… ну ты знаешь, — не захотел он сейчас озвучивать это вслух. — Тогда я испытывал нечто похожее. Совершенно не контролировал свои эмоции. Постоянно истерил, кричал на всех и вся и ломал вещи. Много вещей. Это было… ужасно, — подобрал он после недолгих раздумий наиболее подходящее слово. — И только всё стало налаживаться. По-настоящему налаживаться. Друзья, девушка, я… Нормальный я… И всё опять по новой. Бесит, — подвёл итог Гарри и вновь опустил голову, уткнувшись лбом в предплечья.

Вот и всё.

Прокручивая в голове все произнесённые только что слова, Гарри неустанно отчитывал себя за то, что не смог сформулировать всё как-то иначе. Больно уж невнятным, запутанным и прямо подталкивающим к неверным трактовкам вышел его монолог. Но исправляться было уже поздно. Гарри сказал то, что сказал, и теперь просто ждал ответной реакции Виктории. На сей раз тщательнее продумывая, что и как следовало сказать на её возможные реплики.

Однако Виктория всё молчала.

Ушедший в свои мысли Гарри даже не смог оценить, а сколько именно длилось её молчание, но стоило ему подзатянувшуюся паузу осознать, как тут же что-то коснулось его затылка.

Это были пальцы. Тонкие, но при этом очень и очень тёплые.

— Не надо меня жалеть, — пробурчал Гарри себе под нос.

Жалости к себе он уж точно не добивался.

— А я и не жалею, — ответила Виктория. — Разве что самую малость, — добавила она с негромким смешком и принялась медленно поглаживать Гарри по голове.

Ему бы следовало разозлиться от такого отношения и потребовать не вести себя с ним, как с ребёнком, но по какой-то причине Гарри совсем не хотелось этого делать. Напротив, именно здесь и именно сейчас, ему даже нравилось то, как Виктория его гладила. Это успокаивало. И вместе с тем придавало сил и уверенности.

— И? — вопросительно выдохнул Гарри.

— Что «и»? — переспросила Виктория.

— Ты хотела, чтобы я всё рассказал. Я рассказал. Дальше что? — дал пояснения Гарри. — Советы или упрёки будут?

— А оно тебе надо? — спросила Виктория.

— Не знаю, — ответил с сомнением Гарри. — Наверно.

— Вообще я просто хотела всё из тебя вытрясти и пойти по своим делам, — заявила ему на это Виктория. — Но если настаиваешь…

— Уж прошу, — таки настоял Гарри.

Если заставила его откровенничать, так пусть тоже теперь отдувается.

— Ладно-ладно, — сдалась весёлым голосом Виктория и, поднявшись с кровати, приобняла Гарри, прижав его голову к своему животу. И гладить при этом не перестала. — Начнём с упрёков. Что б теперь всё мне рассказывал и не заставлял так волноваться, — потребовала она и, видимо, в качестве наказания несильно дёрнула Гарри за волосы.

— Ауч, — тихо посмеиваясь, выдал он.

— Я же хрупкая девушка, как можно, — продолжила Виктория отчитывать Гарри, которого так и подбивало сказать: «Строго говоря, называть тебя девушкой немного поздновато. Забыла сколько тебе лет?»

Но озвучивать эту шутку ему уж точно не следовало. Однозначно не тогда, когда его волосы были в её руках.

— А посоветовать могу только одно, — снова взялась Виктория за поглаживания. — Поговори с отцом.

— Чтобы нарваться на очередную ругань? — задал Гарри риторический вопрос. — Не, спасибо. Он мне для таких дел целого доктора нанял. Уж лучше с ним поговорю.