Моногамия

Я не видела лица моего нового мужа, оно было повёрнуто в противоположную от меня сторону… Изгибы его тела волновали меня как осеннее море… Как же он был красив, мужественен. Настоящая, здоровая сила растекалась по волнам мышц, одетых идеальной кожей. Его тело было и раньше развито физически, восхитительно, мужественно, но с оттенком женственности, в линиях и очертаниях талии, влекущих нежных губ, длинных рук с довольно тонкими запястьями, проявлялась женственная грациозность. Теперь его мышцы были грубее и больше, ведь он был взрослее и крепче, а татуировки делали его брутальнее, без намёка на женственность. За эти месяцы, что я не видела его, он окреп так сильно, я едва сама могла поверить в то, что совсем недавно он так страдал от своей слабости и беспомощности, стыдился их... Я потянула легонько тонкую шёлковую простынь, которая едва прикрывала его бёдра, чтобы обнажить ягодицы: очень хотелось посмотреть на него полностью голого. Внезапно он развернулся на спину и натянул простынь обратно во сне, не просыпаясь. Теперь я видела его лицо… Красивое! Он спал, и я могла спокойно, не прячась и не смущаясь любоваться им. ДА… Алекс был настолько восхитительным, соблазнительным, сексуальным, что мне в голову полезли совершенно ненормальные мысли. Я подумала, что это конечно хорошо, теперь он мой муж, и каждую ночь я смогу наслаждаться им в этой постели, но, с другой стороны, как не справедливо, что такое тело достанется только мне одной. Только я могу видеть и оценить его красоту сполна, ведь он же не ходит по улице голым. Мне стало смешно от того, какие глупости рождаются в моей голове, улыбнулась и, счастливая, легла спать дальше.

В следующий раз я проснулась уже от солнечного света: было ещё рано, но его лучи настойчиво поднимали мои веки, заливая всю нашу спальню, делая её волшебной. Я увидела, что Алекса уже нет в постели, но шум воды в ванной нашей комнаты подсказывал мне, что он в душе. В нашей спальне две ванных комнаты, и поэтому я рванула во вторую чистить зубы. Потом подумала, что надо бы напялить какое-нибудь бельё посексуальнее, но услышала, как он выключил воду, и прыгнула обратно в постель уже в чём была.

Алекс вышел мокрый, с завёрнутыми в полотенце бёдрами и, не глядя на меня, стал собирать свои вещи по комнате: смартфон, планшет, приготовленные свежие бельё и одежду. Он набрал сообщение и только потом заметил, что я смотрю на него.

- Ты не спишь? Прости, я не хотел будить тебя.

- Меня разбудило солнце. Который час?

Он посмотрел в смартфон:

- 8.15 ещё только. У тебя сейчас по идее должна быть акклиматизация, так что до 12 полно времени для сна.

-Уже уходишь?

- У меня в 10 разбор полётов в офисе, потом несколько встреч, к обеду я постараюсь освободиться. Если получится.

- Вся жизнь по расписанию?

- Вошла в своё обычное русло.

- Ты всегда так много работаешь?

- Мне приходится. Мою работу некому сделать за меня.

Алекс сел на кровать, собираясь одеваться, и я снова увидела новую татуировку, стала рассматривать сложный рисунок: переливы геометрических фигур, состоящих из мелких неизвестных мне символов, похожих на растения. В целом вся композиция была ассиметрично расположена почти по диагонали и очень отдалённо напоминала крыло, но это не было крыло, а скорее какой-то лабиринт, идеально гармонирующий с широким браслетом на руке, сделанным в той же стилистике. Совершенно определённо в этом изображении зашифрован особый смысл, но Алекс ведь никому не раскрывает тайн своих татуировок… Моя рука потянулась и дотронулась до того места, где был шрам, он был на месте, хоть и невидим, мои пальцы ощутили только деформацию на коже.

Foxes – Devil Side

От моего прикосновения Алекс вздрогнул, потом закрыл глаза и начал дышать чаще, я увидела это, хотя он сидел ко мне спиной. Он колебался какое-то время, потом медленно повернулся и лег рядом, вплотную ко мне, очень близко. Его тёплая ладонь легла мне на талию - этого я и хотела. Сколько можно мучить меня? Назвать своей женой и ни разу не прикоснуться! Так умел только он.

Я не двигалась, мне было интересно, что сделает он. Но Алекс не делал ничего. Его лицо зависло прямо перед моим так близко, что мы могли бы целоваться дыханием. Не сразу, но наши взгляды встретились: вот это он умел делать превосходно – завораживать своими глазами. Томление ожидания закрыло мои веки, и я интуитивно, не выдержав этой пытки, подалась вперед туда, где были его ещё не до конца зажившие губы, коснулась их лишь слегка, но он не ответил, а я всё равно знала, как желанна для него, я это чувствовала каждой своей клеткой, всем свои существом. Мы сейчас далеки друг от друга, но постель - это то место, где супруги всегда мирятся. Вы ненавидите друг друга, вас съедает обида, но вот ваши ступни коснулись под одеялом, и ваша обида не так уж и страшна, потом бёдра и вы уже искренне хотите помириться, и когда рука супруга нежно нащупывает вашу в примирительном пожатии, вы больше не можете сдерживаться, вы любите друг друга, вы прощаете, вы живёте дальше. Так всегда было, так всегда будет.