Моногамия

Погрузившись в мысли, я стала размышлять о том, что заставило меня соврать мужу о капризничавшей Лурдес, в то время как та мирно сопела в своей коляске. В полной тишине и покое дом был умиротворяющим и спокойным, располагающим к созидательным и разумным мыслям. Я стала думать, и думать хорошо. В далёком детстве Ника устраивала мне подобные ловушки не раз, раздавливая мою психику откровенными и действительно пугающими угрозами, вроде того, что я развращала её, и она в подробностях пожалуется об этом маме, что она видела, как я курю, или целуюсь с мальчиком, и об этом она тоже сообщит и ей поверят, ведь у меня уже в секретном месте спрятаны сигареты или презервативы. И всё в таком духе. Но, она будет молчать и даже дружить со мной против Генриха, если я, к примеру, подарю ей свои духи, которые были получены мною в подарок на день 8 марта от мальчика, который мне нравился в нашем классе. Я ломалась, боясь предстать в чёрном свете перед своими родителями, страшилась безвыходной ситуации, ведь заподозрить в подобной коварности маленькую блондинку Николь ангельской наружности никто не посмел бы. Она была умна не по годам, но весь этот ум её выливался в каких-то извращённых поступках и подлостях.

Я думала долго, и додумалась до того, что годы идут, а методы не меняются. Я не доверяла своему мужу полностью, но я чувствовала, что в данном конкретном случае Ника разводит меня по старому доброму сценарию с одной лишь целью – сломить мою волю и выиграть время, чтобы задержаться на дольше и получить возможность действительно приблизиться к моему мужу.

Я поняла, что Ника, понаблюдав за мной и Алексом, быстро вычислила наши слабости: его аномальную сексуальность и мою экзальтированную ревность, которую я прятала глубоко внутри, и она жила в моей душе, медленно, но верно, пожирая её подобно раковой опухоли. Зная наши точки уязвимости, она пыталась разыграть свой собственный план по получению того, что уже обозначила своей целью. Меня охватил ужас – я поставила собственными руками свой брак под угрозу, нагрубив мужу по телефону. Я выглядела для него неадекватной, а Ника на их ужине в каком-нибудь ресторане будет верхом воспитанности, мудрости, соблазнительности и остроумия. Она умеет обольщать, в этом у неё талант, которого не отнять.

Я решила, что методы хоть и остались вероломными, но я не была больше глупым, поддающимся на провокации ребёнком. Я включила телефон, намереваясь позвонить Алексу и попросить его срочно приехать, придумав на ходу легенду, что я плохо себя чувствую, и мне не с кем оставить Лурдес. Только я дождалась, пока включится телефон, как услышала шумный хлопок входной двери и быстрые шаги по лестнице в нашу спальню. Это был Алекс.

- Лера, что случилось? Господи, да на тебе лица нет! Ты нездорова? Что стряслось, говори уже!

Он держал меня руками за плечи и обеспокоенно вглядывался в лицо.

- Прости меня за мою выходку… я что-то не в себе…

- Признайся честно, это твоя сестра?

Меня удивил его вопрос.

- С чего ты взял?

- С того, что она та ещё штучка. От неё только и жди неприятностей. Мне неловко просить тебя, но по-моему ей давно уже пора домой.

- Зачем ты попросил охранять её?

- Лера, девочка моя, - он обнял меня, прижав к сердцу. – Я чувствовал, она что-нибудь да устроит нам. Я попросил не охранять её, а присматривать за ней, так я ей не доверяю, она не вполне адекватная, когда прёт к своей цели. А проблемы нам не нужны, это Штаты, и здесь можно очень ловко подставлять людей, главное убедить в этом судью. Я попросил возобновить видеонаблюдение во всех помещениях дома, кроме нашей спальни, и не сказал тебе, чтобы не злить, это ведь твоя сестра, чёрт возьми. Но теперь, когда ты знаешь, правда я не понимаю, как ты могла узнать об этом, не пускай её в нашу спальню ни под каким предлогом. Все её передвижения по нашему дому записываются на видео, думаю, это станет для неё сюрпризом.

- Не станет. Она в курсе.

- Ничего себе. Значит, охрану нужно менять полностью и срочно. А сестру я твою выпровожу завтра же, не обижайся, но мне не нужна эта проблема в нашем доме.

- Ты правильно поступишь, мне тоже она не нужна.

- Вы, вероятно, здорово поссорились, раз ты так говоришь. Боже, Лера, что это? Ты плачешь?

- Нет, тебе показалось…

- Как показалось, если у тебя слёзы из глаз выкатываются как горошины! Какая сволочь так обидела тебя?

- Я сама себя обидела, своей глупостью, теперь плачу из-за того, что злюсь сама на себя за отсутствие мозгов.

- Тут дело не в глупости. Во-первых, пока ты кормящая мама, у тебя повышенная эмоциональность, обусловленная гормональным сдвигом. А во-вторых, такие люди, как Николь, любят и умеют очень жестоко играть чувствами других людей. И ты знаешь, у неё, похоже, талант в этом.

- Вы общались?