Монастырь

– Почти все целы, – доложил Меррик барону, – только Конла тяжело ранен, сам не дойдет, у Гарена рваная рана, а у остальных по мелочи, не смертельно.

Элла кивнул. Прямо перед ним, возле одной из хижин, на пыльной земле сидели около десятка женщин. Плакала только одна, другие смотрели сухо и бесстрастно, готовые к любой участи. Одежда у всех была бедная, местами даже рваная, волосы висели свалявшейся паклей, зато на шеях и запястьях болталось по доброй дюжине ожерелий и браслетов, золотых, медных и стеклянных вперемежку.

– Что с этими делать, сир? – спросил Меррик. – Вздернуть?

Элла покачал головой.

– Нет. Связать. Отведем с собой в деревню Глоу. Пусть за своих мужей там отрабатывают.

– Из горцев дрянные слуги, ваша милость. Украдут, что плохо лежит, и сбегут при первой возможности.

– Не моя забота, Меррик. Пусть крестьяне сами решают, что делать с женами своих обидчиков.

Сотник поклонился и, развернувшись, направился к солдатам, на ходу отдавая распоряжения.

Наемники уже оттащили трупы в сторону и вовсю готовились к дележу добычи. Алед – тот самый солдат, что встретил Эллу и его спутников на подходе к Глоу – примостившись на топчане, что-то писал углем на крошечных обрывках кожи, а Меррик под жадными взорами прочих наемников принялся раскладывать добычу по кругу на тридцать кучек – ровно по числу солдат. Два больших серебряных блюда он, недолго думая, покромсал на части секирой, пополнив кусками драгоценного металла отдельные кучки.

– Из наших только Алед писать умеет, – пояснил Вульфар Эдвину, и хмыкнул. – Меррик, тот по складам читает, но писать – ни-ни…

Кусочки пергамента с именами сложили в один котел и тщательно перемешали. Латники, столпившись рядом с добычей, нетерпеливо переговаривались.

– Сир, – поклонившись, обратился Меррик к барону, – мы почтем за честь…

Элла кивнул.

Меррик поставил перед ним котел и не торопясь направился к первой кучке.

– Чье это? – громко спросил он.

Элла запустил руку внутрь и не глядя вытащил кусок кожи.

– Кормак! – объявил он.

Тотчас из толпы вышел солдат и встал возле добычи. Меррик тронулся дальше.

– Домнал… Руадан… Колин… Фидех… – продолжал объявлять Элла, пока каждый из наемников не превратился в счастливого обладателя своей доли трофеев.

Меррик вышел вперед и поднял руку, привлекая внимание.

– Согласно добрым обычаям баронства Глоу, мы просим нашего господина принять часть нашей добычи с благодарностью за одержанную победу.

С этими словами сотник поклонился и положил к ногам Эллы большой серебряный кубок, к слову сказать, составлявший по стоимости не меньше половины того, что получил сам Меррик. Солдаты один за другим начали подходить к барону, складывая в одну кучу монеты, обломки серебряных блюд и оружие. Элла задумчиво смотрел на растущую горку.

– Славный обычай, – наконец произнес он, подняв голову. – Не мне нарушать добрые традиции. Но я сказал: то, что вы захватите, будет поделено между вами, и не хочу отступать от своего слова. На все это, – Элла пнул серебро ногой, – в Глоу мы купим вина и девок. Отпразднуем победу.

– Элла! Элла! – заорали наемники, потрясая мечами.

Барон покачал головой, и крики мало-помалу стихли.

– Солдаты! Мы не должны забывать о том, что здесь была всего лишь часть волчьего племени. Кое-кто из них мог остаться по ту сторону Дардинского ущелья, и кроме того… вы видели здесь хоть одного раба? Пленника?

Элла обвел взглядом умолкнувшую толпу.

– … А это значит, что Волки угнали их на восток, к Морскому народу. И они, наверное, скоро вернутся, и вернутся с желанием отомстить. Мы должны быть готовы. – Элла замолчал и неожиданно усмехнулся. – Но не сегодня. Сегодня мы празднуем.

Латники облегченно захохотали.

– До полудня привал, – объявил барон, – потом выступаем.

Он вновь оглядел толпу и, махнул Эдвину рукой, подзывая.

– Ты уже дважды спас мне жизнь, а это стоит благодарности большей, чем простое кольцо.

– Я не думал о благодарности…

– Знаю. Тем не менее, ты достоин рыцарского меча.

Эдвин ошарашенно открыл рот.

– Нет, не сейчас, – продолжил барон, заметив его изумление, – нагружают, как известно, на того осла, который везет. Послезавтра утром ты отправишься в Килгерран с посланием для графа Тэлфрина.

– Я!?

– Да. У меня не очень большой выбор. А ты грамотен, разумен и честен. К тому же, – Элла усмехнулся, – я знаю тебя ровно на пять дней дольше, чем любого из своих солдат. Отправишься ты и еще один человек. Путь туда долгий, хотя и не опасный, но мне не нужно, чтобы большой отряд привлекал внимание, тем более что такого отряда я дать тебе не могу. И вот когда вернешься, получишь меч и одну из деревень в держание. А пока можешь отдохнуть.

Не зная, что ответить, Эдвин поклонился.

* * *