Молот Люцифера

Он слышал истерические вопли и предсмертные стоны, а еще треск бетона, ломающегося о мостовые, скрежет металлических кузовов протыкаемых бетонными обломками, бесконечный звон бьющегося стекла. И он до сих пор не мог поверить, что все это происходит на самом деле. Он поднялся. Его трясло.

Повсюду валялись, раскинув руки, люди в белых балахонах, в синей форме, в обычной одежде. Одни – неподвижно, другие еще шевелились. Некоторые, несомненно, погибли – их тела оказались неестественно перекрученны или раздавлены. Автомобили перевернуло, или разбило один о другой, или раздавило обрушившимися стенами. Не осталось ни одного неповрежденного здания. В ноздри ударил сильный запах бензина. Тим полез было за сигаретами, но резко отдернул руку, а затем переложил зажигалку в задний карман. Если она потом понадобится, ему придется вспомнить, где она находится. И подумать.

Восточной стены массивного трехэтажного здания уже не существовало. Битый кирпич и осколки стекла усыпали парковку и переулок, докатившись почти до места, где только что лежал Хамнер. Громадный обломок с куском витрины пробил крышу машины Тима прямо над пассажирскими сиденьями. Из бака вытекал бензин: и лужа увеличивались в размерах.

Откуда-то донеслись крики. Он постарался не слышать их. Он не мог сообразить, что делать. Из-за угла улицы выплеснулась бунтующая толпа.

Впереди бежали трое в белых балахонах. Они молчали: берегли силы, чтобы дышать. Орали преследователи.

Наконец один из проповедников подал голос.

– Спасите! Ради бога! – завопил он и кинулся к Хамнеру.

Толпа ринулась следом. Взгляды обратились на Тима – все разом, одновременно, и он подумал: «Они решат, что я заодно с этими».

Потом пришла еще более пугающая мысль.

«Меня могут узнать. Я тот, кто открыл или, как сказал «балахон», придумал Молот…»

Времени оставалось слишком мало, чтобы придумать что-то путное. Тим вытащил из багажника портативный магнитофон. Стражник мчался прямо на него. У юнца была жиденькая светлая бородка, вытянутое лицо исказилось от ужаса.

Хамнер ткнул навстречу ему микрофон.

– Минуту, сэр. Как вы… – громко проговорил он.

Парень, оскорбленный и обманутый в своих ожиданиях, на бегу стукнул кулаком по микрофону и понесся прочь. Два других беглеца и многие из толпы тоже пробежали дальше по улице, к тупику. Жаль, конечно. Какие-то дюжие типы пролетели рядом с Тимом, загоняя «балахон» в разрушенный дом.

Кто-то, однако, задержался возле Хамнера.

Он опять поднял микрофон.

– Сэр! Как по-вашему, почему это произошло?

– Черт побери, все ж ясно… Дружище, те сукины сыны… Проклятые Стражи преградили нам дорогу… когда мы… ехали к Большому Медведю, – задыхаясь, проговорил мужчина. – Они… собирались остановить комету молитвой. Только… не получилось… а мы оказались как в ловушке… И мы уже перебили… половину ублюдков…

Сработало! Почему-то никому не приходит в голову убивать репортеров. Вероятно, из-за немедленной огласки: ведь мир увидит, как ты совершаешь убийство.

Другие громилы тоже остановились и сгрудились вокруг Хамнера. Вряд ли они выстроились в очередь, чтобы расправиться с Тимом.

Нет. Они ждали своего шанса высказаться.

– Откуда вы? – спросил кто-то.

– Из Кей-эн-би-си, – выпалил Тим.

Он порылся в карманах, нащупывая визитку, которую ему дал Харви Рэндолл. На карточке значилось «репортер». Вот она. Хамнер вытащил ее, не забыв большим пальцем прикрыть имя и фамилию.

– Есть у вас связь с ними? – спросил тот же человек. – Пусть пришлют сюда…

Тим покачал головой:

– Это записывающее устройство, а не рация. Скоро прибудет моя группа. Надеюсь. – Он повернулся к первому громиле: – Как вы теперь намереваетесь выбраться отсюда?

– Пешком, наверное, – мужчина вроде бы утратил всякий интерес к Стражам.

– Благодарю вас, сэр. Если не возражаете, подпишите, пожалуйста… – Тим выудил из багажника пачку анкет Эн-би-си. Здоровяк попятился, словно это был не ворох бумаг, а скорпионы, и на секунду будто бы задумался.

– Не надо, дружище. – Он повернулся и пошел прочь.

Другие последовали его примеру. Толпа растаяла, оставив Хамнера в одиночестве возле обломков его автомобиля.

Тим спрятал визитку в нагрудный карман – так, чтобы она высовывалась и читалось напечатанное крупными буквами слово «Пресса» (но имя не было видно). Перекинул ремень магнитофона через плечо. Взял микрофон и пачку анкет. Получилось тяжело и громоздко, но дело того стоило. Правда, смеяться ему не хотелось.

Аламеда представляла собой царство ужаса. Женщина в дорогом брючном костюме прыгала на неподвижно распростертом теле проповедника. Хамнер отвел взгляд. Когда он снова огляделся, вокруг кишели люди с окровавленными монтировками в руках. Один из них резко повернулся к новоприбывшему, нацелил ему в живот громадный пистолет.

Тим сразу же сунул ему под нос микрофон:

– Извините, сэр. Каким образом вы угодили в столь неприятную ситуацию?

Мужчина начал рассказывать и расплакался.