Молодость

Аминат уходит, потряхивая косичками. Но у Тамукиных ей не удается насладиться местью; хозяек во дворе не видно, нет их и в сенях, некому передать сочную пахучую баранью ножку, чтобы затем отнести новые порции бабушке Канох, старшему брату отца и двум соседкам. Девочка робко входит — в парадную комнату и слышит голоса, но не видит говорящих из-за шелковой занавески, натянутой на раму красного дерева. Она стоит, замерев в восхищении: такого богатства ей еще не приходилось видеть. Вот это живут люди!

Дорогой мягкий ковер на полу, бархатною широкие стулья у стен и серебряное оружие на стенах, и лепной потолок — все чарует детский взор. Правда, многого не видно, но она выступит сейчас из-за занавески, подаст баранину, и тогда увидит все-все..

Вдруг знакомый голос Хабаса заставил ее насторожиться, затрепетать, замереть.

— Говорил с твоим секретарем. Да. Советский учитель хочет ехать жаловаться Абазову, что к нему никто не идет учиться. Да. Он думает, что можно — уговорить жителей, а тебе приказать, чтобы ты повлиял на кабардинцев. Надо хорошо думать…

— Мы не пустим наших детей в советскую школу, — поддержал второй голос. — Не пустим, пусть жалуется… А ты, Хабас, приготовил свои беседы с народом по истории Кабарды? Ну-ка, скажи мне, скажи коротко, как ты будешь восхвалять феодалов и поносить русских? Скажи, пожалуйста. Ковры тонко ткут, искусно. Это надо ткать еще тоньше. Научи их чтить этикет Адыге-Хабзе.

Аминат, дрожа, слушает. Оказывается, выше кабардинца нет человека; не случайно у балкарцев, чтобы похвалить кого-нибудь, говорят: «Он похож на кабардинца». Над кабардинцами стоят их мудрые муллы и над всем — князья-феодалы. Кабардинцы били русских собак, карачаевских трусов, зайцев-осетин и всех остальных. Кабарда через коран и обычаи всегда тесно была связана с Портой. Русские вечно заискивали в кабардинском могучем народе. Самый грозный их царь Иван женился на кабардинской княжне Марии Темрюковне, чтобы быть в союзе с Кабардой.

— А происхождение наше? Название наше?

Девочка слышит, но мало что понимает. Кабарда от имени черкесского князя — родоначальника Кабертая. Он вывел народ из неволи и привел его на северный склон Кавказа, и сделал счастливым. Кабарда населена южной ветвью черкесского или адыгейского племени. Потом два князя Кабарды — Беки разделились; старший поселил народ свой на Баксане, так стала Большая Кабарда; младший близ Терека — Малая Кабарда. Кабардинские князья всегда пользовались благоволением аллаха и Магомета. Они вывели свой народ еще из Египта; жили долго в Турции, переселились в Крым. Затем переправились еще раз через море в гавань Кизиль-таш и осели по реке Кубани. Все это хорошо записано ученым человеком Шора Бекмузином Ногмовым. Человек этот знал арабский, турецкий, персидский языки и собрал все предания о кабардинском народе и его князьях. Самим богом люди разделены на князей, уорков — благородных, азетов — вольноотпущенных, пшитль — крепостных. А переходящий от князя к князю великий кабардинский этикет — адыге-хабзе! С почитанием корана, князей, старшин!.. Коммунисты хотят уничтожить князей и всех уравнять; это враги. Они агенты русских… А этого учителя…

Жирная задняя баранья ножка громко и смачно падает на пол; и тогда Тамукин быстро подходит к ширме и берет девочку за руку:

— Кто такая? Зачем стоишь? Ага…

— Я только вошла. Примите, пожалуйста, с миром; отец и мать вам прислали.

Хабас узнает ее, смотрит на баранину, облизываясь.

— Возьми себе, — и председатель отдает мясо мулле; в его голосе звучат брезгливые нотки. — А ты, девочка, иди домой. А завтра приходи ко мне, награжу тебя. Я слышал, ты пять раз прочитала коран. Это ничего, что отец твой Нух бедный человек. Он предан мне, к таким я хорош. Нам нужны люди, знающие коран и уважающие адаты Кабарды. Приходи завтра, милая.

И Аминат идет. Идет прямо к Павлу Никаноровичу и, путаясь, сбиваясь, мало что понимая, пытается передать сказанное Хабасом. К ее удивлению, русский учитель отлично знает о всех кознях Хабаса. Он успокаивает девочку, внимательно выслушивает сообщение о приезде ее сестры, проверяет, не забыла ли она читать по складам, показывает ей, как надо писать по-русски, и подробно говорит о Советской Кабарде, ее истории, границах, возрождении…

4

Дуб, опаленный грозой, стоял у реки. Веселая хохотунья-речка перекатывала, играючи, валуны, шелестела галькой, сверкала прозрачной чешуйчатой водой. Корни дуба, полуобнаженные, ползли по траве к опадающему песку, как бы ища опоры. Расщепленный ствол дерева говорил о двух жизнях, — старой, сожженной, и молодой, пенящейся в зеленых побегах новых стволов и кудрявых листьев. Старые морщины и молодые глаза, горестные вздохи и юная песня — смешались.