Молитва о Рейн (ЛП)

Я улыбаюсь про себя, представляя, как он ворчливо обслуживает столики на пляже в джинсах, армейских ботинках и гавайской рубашке – в неудачной попытке совместить пляжный и военный стиль.

– В пятницу вечером в дом ворвались местные жители, крича о пожарах. Телефонные линии были уже отключены, так что к тому времени, как до нас дошла весть, половина острова уже сгорела... включая дом, в котором я жил. – Уэс завинчивает колпачок на сопле шины, когда ветер меняет направление, и нас начинает поливать косым дождем.

Я прикрываю лицо рукой.

– О боже, Уэс. Мне так жаль. Кто-нибудь пострадал?

Он встает и вытирает грязные руки о джинсы.

– Мой сосед по комнате отделался легкими ожогами, но я не стал ждать, чтобы узнать о ком-то еще. Отдал свой бумажник и все, что в нем было моему приятелю по улице в обмен на грязный мотоцикл, украл пистолет и кобуру из его шкафа, прежде чем уйти, и убрался нахуй из города. – Как по команде, ветер раздувает легкую рубашку Уэса, как красивую цветочную занавеску, обнажая смертельное оружие, которое он прячет под ней.

– Но я встретила тебя в субботу утром.

Наконец Уэс, прищурившись, из-за дождя, хлещущего на него сбоку, смотрит на меня:

– Ехал всю ночь. Я решил, что если мир будет гореть, то мне лучше спрятаться под землей.

– И вот, ты здесь.

Уэс смотрит вокруг и приподнимает темную бровь, выражая, что он не слишком впечатлен местом.

– Да. Здесь.

– Знаешь, я вроде даже рада, что твой дом сгорел, – улыбаюсь, сжимая диски еще крепче.

Губы Уэса недовольно поджаты, затем уголок рта приподнимается, когда его влажные зеленые глаза опускаются на мою грудь.

– Что там у тебя?

Смотрю вниз.

– О, я сделала металлодетекторы! – поднимаю большие серые металлические круги, чтобы показать ему мое оригинальное изобретение. Из-за всех моих болеутоляющих я не чувствую своего лица, но если бы могла, то уверена, оно бы чертовски болело от этой дурацкой ухмылки.

Глубокий смех раздается в груди Уэса. Я чувствую, как он вибрирует по всему моему телу, заставляя каждый волосок встать по стойке смирно. Воздух напряжен – и не только из-за грозы.

Скажи, что я хорошо придумала.

Скажи, что гордишься мной.

Скажи, что не отпустишь меня.

Уэс открывает рот, но ничего из этого не говорит. Он делает два шага ко мне, протягивает руку, выхватывает магниты, как будто они ничего не весят, и произносит:

– Я тоже рад, что мой дом сгорел.

Моя улыбка становится маниакальной. Я отступаю назад, чтобы затем кинуться на него с объятьями, когда взрыв такой силы, как от атомной бомбы, заставляет нас обоих пригнуться и прикрыться. Удар молнии с громким треском выбивает остатки стекла из двери и заставляет металлический навес над нами вибрировать, подобно камертону. Сильно звенит в ушах и я едва замечаю, что Уэс кричит на меня. Моргаю и пытаюсь избавиться от шока.

– Это была гребаная крыша! Ну же!

Уэс разворачивает меня и засовывает магниты в наш уже переполненный рюкзак. Затем он надевает шлем и запрыгивает на мотоцикл. В ту секунду, когда мои руки обхватывают его за талию, он жмет на газ и мы ныряем в водяной поток. Я указываю на просвет в лесу через дорогу, где начинается тропа. Затем, цепляясь за Уэса одной рукой, изо всех сил пытаюсь выдернуть капюшон своей толстовки из-под рюкзака и надеть на голову, пока мы летим через то, что кажется бесконечным водопадом. Дождь колотит по нам так сильно, что я задаюсь вопросом, не идет ли град.

Когда мы въезжаем в лес, дождь уже не так бьет, но он такой же сильный и затапливает тропу густой коричневой грязью.

– Вытри мне визор! – Уэс кричит мне, не имея возможности отпустить дроссель или сцепление.

Я использую левую руку, как стеклоочиститель, но в ту секунду, когда останавливаюсь, Уэс кричит мне, чтобы я продолжала это делать.

– Просто сними его! – кричу я, но Уэс мотает головой в ответ.

Молния вспыхивает перед нами в сотне ярдов (91 м.). Я кричу, когда сосна, в которую ударила молния, падает с шумом и треском; летят искры.

Скользнув в сторону, Уэс внезапно останавливается и стаскивает шлем с головы.

– Ни хрена не вижу!

– Я тоже, – кричу, держась за него обеими руками и прижимаясь лбом к его спине. Мое худи промокло насквозь, но по крайней мере, оно защищает мои глаза от дождя.

Треск слышится все чаще и эхом разносится вокруг. Сухие сучья падают с большой высоты.

Уэс бормочет что-то, чего я не могу расслышать, прежде чем возобновить движение. Держусь крепко, не поднимая головы, пока он разгоняется. Дождь усиливается, давая мне понять, что мы больше не в лесу, поэтому поднимаю глаза.

И сразу хочу блевануть.

Уэс несется через открытое поле к тому месту, где мне сейчас меньше всего хочется быть.

В единственное место, в котором точно никого нет. В желтый фермерский дом с белой отделкой.

***