Молчание леди

На следующее утро Рини исчезла вместе со своим темным пальто, странной шляпкой и всем остальным. Белла снова чуть не сошла с ума. И снова именно Карл предупредил ее, что Рини возвращается. Она отсутствовала чуть меньше часа. Белла спросила у него, заходила ли Рини в ломбард. Он ответил, что не знает. Он только виден, как она повернула за угол, а шла по направлению к той улице, где находился ломбард. Теперь она припоминала, что это событие показалось ей довольно странным. Тогда же ей снова пришлось пригласить доктора, потому что легкие Рини опять были в плохом состоянии. Воспользовавшись моментом, Белла заглянула в сумочку и увидела, что там не было той дешево выглядевшей цепочки. Не было там и коробочки, которую она когда-то не смогла открыть. Но вместо этого там лежал аккуратно свернутый листок упаковочной бумаги. Когда она развернула его, то увидела четыре квитанции из ломбарда и выцветшую фотографию на кусочке картона. Она тогда так и не смогла рассмотреть, кто там был изображен. Это могла быть фотография маленького мальчика, а возможно, и кого-то другого. Создавалось впечатление, что ее оторвали от открытки с какой- то картинкой, но годы стерли краски, а также она явно когда-то попала в воду и поэтому выглядела грязной. Но больше в сумочке ничего не было, все ее содержимое было завернуто в листок упаковочной бумаги. Белла долго раздумывала над этим. Возможно, Рини снова ходила в ломбард и заложила оставшиеся вещи. Наверное, они представляли какую-то ценность, иначе их бы не приняли. Но в этот раз она не принесла с собой никаких денег. Совсем ничего. Тогда зачем она это заложила? Белла вспомнила, как Рини тогда сняла шляпку и сменила обувь, потом закатала рукава пальто, прошла в кухню и продолжила свою работу, будто ничего не случилось. Она просто загадка, эта девочка. Она стала светом в жизни Беллы, но одновременно и большой заботой. И вот теперь она снова сходит с ума после упоминания фамилии Бейндор. Почему эта фамилия так подействовала на нее? О Боже, ей нужно повнимательней следить за Рини, а то вдруг той вздумается снова уйти из дома. Она, возможно, попытается найти кого-то. Хотела бы она, чтобы Джо был дома. Но он пошел купить себе пару башмаков.

Айрин пыталась связать кого-нибудь с этой фамилией — Бейндор. Бейндор. Может, это была ее собственная фамилия? Да, да. Это наверняка ее фамилия. Это былаее фамилия. Она была миссис Бейндор. И у нее был ребенок. О да, был ребенок.

Она перевернулась на постели, схватила подушку, прижала ее к себе и начала раскачиваться, повторяя:

— Ребенок, ребенок, день рождения… Ричард.

Казалось, это имя заполнило всю комнату, заполнило весь мир. Ричард. Отзвук был подобен звону колоколов. Дюжин и дюжин церковных колоколов. Он превратился в назойливый шум. Она уронила подушку и подняла руки к голове, закрыв уши. Ричард, ее ребенок. Ему было четыре года. Да. Она знает, что ему было четыре года. Где он?

На нее нахлынули разнообразные чувства, и она слышала какой-то голос, говоривший: «Все хорошо, дорогой. Все хорошо. Мы уезжаем далеко, далеко-далеко, на корабле. Никто не должен знать». Он может убить ее. Он убьет ее. Кто? Кто может убить ее? Она заглядывала во мрак… во мрак своего разума, где постепенно начало появляться лицо, большое лицо, ужасное лицо. Потом оно вдруг уставилось на нее сверху вниз, и она закричала, отпугивая его. Затем ее тело напряглось, и она услышала свой крик:

— Нет! Нет! Я не буду! Я не буду!

Все ее тело испытывало боль, от макушки до пальцев ног, и она застыла. Так продолжалось до тех пор, пока большие руки не оказались на ее животе и на ее спине, тряся ее вверх-вниз, вверх и вниз, а голос выкрикивал всего одно слово:

— Отвечай! Отвечай!

Затем ее тело было поднято, и его начали кидать туда-сюда.

— Только не это! Пожалуйста!

Она почувствовала, как чьи-то руки обнимают ее, и совершенно другой голос произнес:

— Ну же, девочка. Ну же, девочка. Тебе приснился сон. Проснись. Это кошмарный сон.

Айрин прислонилась к чьему-то телу, потом прижалась к нему. Ее собственное тело сотрясалось, и эта тряска передавалась другому телу. Но она еще сильнее ухватилась за него, потому что знала, оно — спасение.

— Все хорошо. Ты только посмотри, в каком виде постель! А твои легкие! Нужно снова позвать врача. Ну же! Разреши мне снять с тебя пальто.

— Нет, нет! — Айрин издала горлом хриплые звуки.

Она никогда не должна снимать свое пальто. Он никогда не должен добраться до ее тела. Ни один мужчина не должен добраться до ее тела, никогда, никогда, никогда. Тимоти.

Тимоти. Кто такой Тимоти? Она открыла глаза и прошептала:

— Ох, Белла!

— Да, милая, это я. Ты в полной безопасности. А теперь будь хорошей девочкой и разреши мне снять с тебя пальто. Только пальто, больше ничего. И я принесу тебе горячее питье и дам тебе одну из твоих таблеток от кашля… Вот умница. Я повешу его.