Мокрая вода

Каждый вечер она их растирает спиртом, пока тепло не почувствую. И такая мыслишка, шустрая, как мышка: а куда я – если? Но тему не углубляю, я себе это запретил давно, как первых бойцов из моей роты закопали – раз и навсегда запретил!

– Согласна, – говорит, – обвенчаться перед Господом рабу Божьему Василичу!

Договорился с отцом Сергием. В свидетели взял институтского товарища, истинно верующего человека. Дочь как раз из Германии вернулась. Обвенчали нас чинно, по обряду. Домой вернулись, а мне вдруг стало стыдно:

– Как это я мог мысль нехорошую допустить! Вот – я, вот – жёнка! Дочь! Не искушай без нужды!

Посидели ладненько вместе с отцом Сергием, чаю попили.

– Отвечай, – спрашиваю, – ты счастлива со мной? Двадцать лет прошло-пролетело!

– Да! – отвечает. И улыбается, в глаза смотрит, в косыночке лёгкой – красота настоящая!

Ладно! Едем дальше!

Пошёл по врачам. Дали вторую группу: восемьдесят процентов нетрудоспособности. Проверили семь раз за десять лет!

Всякий раз – по двадцать кабинетов пробежишь! Сосед без обеих ног – три года ездил на ВТЭК. Группу подтверждать.

– Вы чего, – говорит, – ждёте, когда ноги вырастут?

Врачи извиняются – не мы эти законы придумали!

Тёща моя, Фёдоровна, пока мы на работе, приедет к нам, ключи у неё были. Травяной сбор заварит. Из мешочков разных, пакетиков в кувшин муравленый насыплет по щепотке. Пей, говорит, заместо воды, сколько захочется!

– А что от чего помогает, какая трава чему способствует? Это что, фирменный коктейль – «Смерть нуклидам»?

– Там, – смеётся, – есть одна травка – «зашибись-трава» называется, вот она все хвори перешибёт! Не сомневайся. А что не надо – само прольётся.

И перестал я по два раза в год в больнице лежать, весной и осенью! Пить захочется, налью из кувшина, а в нём здоровья – немерено прячется! Пьёшь, и аж голова кружится, такая сила вливается!

А если подумать: вы же покупаете чистую воду! А мы в Чернобыле воздух делали чище, и не только для себя.

Почему нам не платить? В Америке, говорят, всем, кого отнесли к категории «солдаты мира», то есть тем, кто участвовал в ликвидации техногенной катастрофы мирового масштаба, платят пенсию – тысяча долларов в месяц за каждый «съеденный» рентген. Умножь на мои двадцать два с хвостиком! Чтобы можно было себя не ронять и жить достойно, а не так, как сегодня. Когда узнают, что ты чернобылец – смеются и с удовольствием рассказывают, как они отмазались от этого дела! Особый шик, вроде как – мы умные, а вы – говно тупое! Представь на минуту: ВСЕ умные, куда-то подевались, тишина вокруг! Никого нет, все же отмазались, ручки умыли. А «печка» эта – фонит равномерно, нуклиды гонит! Хорошая картинка!

– Давай-ка, брат-мусью, на вторую ногу, чтобы не хромать! – Василич разлил по рюмкам водку, – такую закусь помимо водки есть грешно!

Выпили. Внутри приятно потеплело, отозвалось по-доброму.

– Эка! Как Христос босиком, прости Господи! – порадовался Василич. – Да ты ешь груздятки, они прохладные вкусней! Скользят приятней!

– И прочитал я в газетке интервью с пастырем церкви «Новая генерация», – Василич вернулся к рассказу. – Вопросы к нему возникли. Созвонился, попросил встретиться.

Пришёл заранее. Молельню они переоборудовали из бывшего варьете и ресторана. Музыка, никаких ликов, только крест в центре сцены.

Вышел он. Всё вроде правильно говорит, заводит сам себя. А в какой-то момент споткнулся, видно, не знает, что же дальше-то говорить, и как зарядил минут на двадцать – «хэллилуя-хэллилуя», и словно падучая на него напала – трясёт всего. Шабаш натуральный! И весь зал задёргался. Смотрю с балкончика, и весь этот «карнавал» мне кажется смешным и нисколько не задевает. Да потому, что если тебе есть что сказать, ты найдёшь нужные слова, не станешь кричать «хэллилуя», а чётко свою мысль сформулирушь и достучишься до сердец!

Закончил он своё «шоу». Присели у него в кабинете. Он доволен – всё прошло, как задумывалось.

– Давайте, говорю ему, – с самого начала: почему «Новая генерация»?

– Хороший вопрос! Моисей водил свой народ по пустыни сорок лет, чтобы умер последний, кто помнит рабство. Мы – это те, кто родился от людей, в жилах которых нет ни капли рабства!

Видно, уже привык отвечать на этот вопрос, отработал.

– Нет! – возражаю я, – по Библии, двое остались живы! Значит, вы, в угоду красивой сказке, морочите людям голову!

Домой возвращаюсь и думаю:

– Со школы нас стращали: эти – сектанты, те – трясуны. Те – неверные, эти – необрезанные. А какая между ними разница? Ведь все говорят – «Слава Создателю»! Текст в Библии, Коране – почти слово в слово, один – как и Бог. Ценности у всех одинаковые. Учат – любви, человечности. И раз в сто лет Библию, Коран и Тору – не переписывают! Одни у всех проблемы! Избраны Богом, не избраны!