Мокрая вода

Потом в себя пришёл. Некоторые моменты чётко вспоминаются, а некоторые – нет! И опасно тянет вернуться в это состояние, уточнить «детали», которые не запомнились с первого раза, заполнить белые пятна.

Вот тогда-то я понял, как это – «подсесть», и под общим наркозом стараюсь с той поры не лечиться. Но некоторые музыкальные клипы стал понимать.

В метро – тоже самое.

Знаю людей, которым удобнее на электричке, – нет, говорят! Там публика – не та, хамства больше, окна разбитые бывают и т. д. А причина-то в другом – «подсели», только сознаваться не хотят!

* * *

В выходные дни хорошо ездить. Примерно с десяти до двенадцати. Пока народ «глазки протрёт», позавтракает. Тихо, спокойно. Пассажиров мало, и кажется, что весь этот могучий организм работает для небольшой группы избранных, и я среди них.

Попозже – и людей поболее, едут семьями, с детьми. Всё у них – складно, ладно.

Одного взгляда достаточно, чтобы понять. Завидуешь? Что имеем – не храним, потерявши – плачем! Вспоминать мне – не очень по сердцу, вот и стараюсь не ездить в это время.

В речку вливаются ручейки, силу свою малую отдают, и река становится мощной, вбирает в себя это малое! Природа сама определила «маршрут», не навредив.

Родина. Рождаются здесь новые люди и набираются сил от мощной энергии, чтобы защитить свою землю, жизнь продолжить. А метро? Пришёл не созидатель – покоритель, завоеватель! Чья-то недобрая воля определила – строить вот это и вот здесь! И, разрушая течение естественной реки, создаёт «гегемон» другие реки, новые, поворачивая «старые» вспять! Лес не срубишь – дороги не построишь, а щепки по обочинам останутся догнивать и «заражать» недоброй энергией, гнильцой – тех, кто по ней потом поедет, – на много лет вперёд.

* * *

Край перрона. Лёгкий ветерок перерастает в напористый бриз. Внизу, слева, вспыхивает искорка, увеличивается, разбегается, по поверхности кабелей вдоль. Из-за поворота мелькает кабина машиниста.

Грохот нарастает. Ветер из туннеля гуляет по перрону, отгоняет пыль к другому краю, раскачивает плафоны, причёски ворошит. Поезд влетает в освещённое пространство. Зелёная искорка светофора мелькнула по стеклу, поскользнулась. Второй раз попыталась зацепиться, словно подмигнула, но «уехала» к низу, исчезла. Машинист в голубой форменке, пилотка на затылок отогнана, руки на рычагах. «Окружён» приборами, места мало, как в «вороньем гнезде на мачте. Гляди во все глаза, не зевай!

Торможение, скрежет, вздох усталого железа.

Электричка как будто говорит: «Ехать бы, да ехать, но вот надо вас прихватить ненадолго.

– «Уважаемые пассажиры! Будьте взаимно вежливы!

Уступайте места инвалидам, пожилым людям, пассажирам с детьми, и беременным женщинам». А также – девушкам, женщинам, просто хорошим людям. Посмотреть на него – и уступить место! Видишь, – устал человек.

Ты же – сильнее! Уступи, – подними себе настроение.

Почему текст объявлений не расширить?

Помечтаю: ходят по вагонам специальные люди. Призывают уступать места пенсионерам, беременным, уменьшить громкость плееров, не орать в трубку мобильника, не заниматься макияжем, страницы газетные шириной в два метра не «перелистывать», рюкзаки – только в руках! «Хвостом» на голове не вертеть! А – вы? С одного посёлка с-под Перми? Это не повод идти гурьбой и движение перекрывать. Транспорт-то общественный! Значит, сообща надо быть, не мешать другим. Так всё просто!

Ходят люди в яркой форме. Вежливые, тактичные, улыбчивые.

– «Извините, гражданин – пиво лучше не пить! И коктейль с джином очень уж – не к месту: качнёт вагон – и плеснёте на соседей. Шаурму, чебуреки лучше вообще не кушать».

Нет – не штрафовать, не заставлять, а тактично пристыдить, направить на путь истинный. Кто-то ведь – захочет исправиться! Не отчаиваться – денно и нощно, час за часом! «Перековывать», так сказать, несознательных, исправлять перекосы семьи и школы.

Стихи вот – озвучивают на переходах, эскалаторах, и – неплохо получается. Почему бы и здесь не попробовать достучаться через прекрасное, разбудить задремавшую совесть?