Мокрая магия

Под тонким серпиком новой луны колыхалось залитое серебром море. За спиной Педро громоздился молчаливый остров, а в лагуне маячил на якоре силуэт быстроходного судна, американского клипера, его бушприт сновал вверх-вниз, указывая то в море, то в небо. Судно покачивалось на волнах, и Педро, двигаясь в том же ритме, наслаждался тем, что одно море обнимает и его, и обожаемый им корабль. Педро понимал корабли и любил их, а этот корабль был воплощением мечты. Больше всего на свете Педро хотел увидеть его на ходу, с наполненными ветром белыми парусами и пенистым следом за кормой.

Он поплыл к молчаливому клиперу и уже почти добрался до якорной цепи, когда из моря вынырнула мурена и метнулась к нему. Педро почувствовал колющую боль в руке. У мурены было человеческое лицо, очень серьезное и задумчивое, и она держала стеклянную трубочку, заканчивающуюся длинной острой иглой, и это была вовсе не мурена. Это был старый доктор Мэннинг, спустившийся из своего дома на вершине холма…

Под языком Педро ощущал странный вкус. Он удивленно поднял взгляд на полное беспокойства толстое лицо Маргариты и сказал недоуменно:

— Minha mae…

— Слава тебе, Господи! — истерически воскликнула Маргарита, судорожно заключая Педро в объятия. — Мой Педрино… а-а-а… спасибо…

— Спасибо доброму доктору, я думаю, — проворчал Мануэль, однако он тоже выглядел обеспокоенным.

Маргарита его не слышала. Она то приглаживала волосы Педро, то снова взъерошивала их. Мальчик понять не мог, отчего вся эта суета. Доктор Мэннинг захлопнул свой черный чемоданчик, с сомнением глядя на Педро. После чего отослал Маргариту и Мануэля из комнаты, уселся на постель и стал расспрашивать Педро.

С доктором Мэннингом всегда было легко разговаривать, и Педро рассказал ему о пиратских островах с их волшебными названиями, о южном море и о клипере. Это был замечательный сон, сказал Педро, глядя в недоумевающие глаза доктора. Нет, он не принимал никаких наркотиков. Мэннинг особенно подробно расспрашивал его об этом. В конце концов он велел Педро пока оставаться в постели и ушел на кухню. Хотя он понизил голос, Грегорио, прошмыгнув следом за ним, оставил в двери небольшую щель, и Педро слышал, о чем там говорили. Но, по правде говоря, мало что понял.

По словам доктора Мэннинга, поначалу врач подумал, что это сонная болезнь или даже нарколепсия — этого слова мальчик не понял — но… нет, физически Педро вполне здоров. Мануэль проворчал, что мальчишка просто лентяй, что его интересуют лишь рыбалка и книги. Книги! От них всегда одни неприятности.

— В каком-то смысле вы правы, Мануэль, — нерешительно ответил доктор Мэннинг. — Все мальчишки мечтают, но, мне кажется, Педро слишком уж увлекся своими фантазиями. Я позволил ему пользоваться моей библиотекой, когда пожелает… м-м… и, похоже, он начитался того, чего не следует. Волшебные истории, конечно, завораживают, но они не помогут мальчику приноровиться к реальной жизни.

— Com certeza[33],— согласился Мануэль. — Вы имеете в виду, что голова у него набита безумными идеями.

— О, в этих идеях нет ничего плохого. Но они почерпнуты исключительно из волшебных сказок, и Педро начинает в них верить. Видите ли, Мануэль, на самом деле существуют два мира, один реальный, а другой тот, что у вас в голове. Иногда мальчику — или даже взрослому человеку — настолько нравится мир его мечты, что он просто забывает о подлинном мире и живет в том, который сам создал.

— Понимаю, — ответил Мануэль. — Я встречался с такими людьми. Это очень скверная штука.

— И для Педро это может скверно обернуться. Он очень впечатлительный мальчик. Тот, кто живет в мечтах, не может, столкнувшись с реальным миром, повести себя как надо. А Педро должен работать, чтобы жить.

— Но он не болен? — с тревогой спросила Маргарита.

— Нет. У него мысли устремлены не туда, куда следует, вот и все. Он должен избавиться от этого, должен обрести другие интересы, должен понять, что такое настоящая жизнь. Должен отправиться в Кампече, Тампико и другие места, о которых мечтает, и увидеть, каковы они на самом деле.

— А-а… Если бы он поплавал на кораблях, может… — нерешительно начал Мануэль.

— Что-то в этом роде, — согласился доктор Мэннинг. — Если бы он смог завтра отплыть, к примеру, на «Принцессе»… Это судно обходит все порты залива, и Педро смог бы устроиться туда юнгой или еще кем-нибудь. Перемены и новые знакомства — вот все, в чем он нуждается.

Мануэль громко хлопнул в ладоши.

— Бенто Барбоса — совладелец «Принцессы». Я поговорю с ним. Может, все и устроится.

— Это было бы лучше всего для Педро.

На этом разговор закончился. Педро лежал, дрожа от радостного волнения. Наконец-то перед ним открывалась перспектива увидеть порты залива!

Потом он снова заснул, на этот раз без всяких сновидений. Это была, скорее, легкая дремота, продолжавшаяся несколько часов. Мальчика разбудил доносившийся с кухни сердитый голос Мануэля. Маргарита пыталась успокоить его.

Шлеп! — и Грегорио жалобно захныкал.

— Надеюсь, теперь ты попридержишь язык! — закричал Мануэль. — Нечего разносить по улицам слухи. Это семейное дело.