Моя жизнь в астрономии

Таким образом, благодаря открытию оптических затмений в системе SS433 мне удалось построить ныне общепризнанную, самосогласованную модель этой «загадки века». Стало ясно, что это никакая не внеземная цивилизация, а «обычная» рентгеновская двойная система, находящаяся на особой, сверхкритической стадии аккреции, когда давление радиации, сформированной при аккреции, уравновешивает или даже превышает силу гравитационного притяжения релятивистского объекта. По-видимому, со сверхкритическим характером аккреции связано и появление коллимированных релятивистских джетов. В начале 1981 года в журнале Monthly Notices of Royal Astronomical Society была опубликована моя статья с изложением всех этих результатов. Статья сразу была замечена и получила много ссылок в мировой научной литературе. В конце 1981 года вышла вторая статья канадской группы, где они померили кривую лучевых скоростей по эмиссионной линии He II 4686 и подтвердили мою модель SS433 как массивной рентгеновской двойной системы, находящейся в сверхкритическом режиме аккреции. В этой статье были корректные ссылки на мою работу. Объект SS433 оказался первым примером нового класса объектов в Галактике – микроквазаров. Это рентгеновские двойные системы с релятивистскими коллимированными джетами. Сейчас в Галактике известно несколько десятков микроквазаров. У некоторых из них скорости движения плазмы в релятивистских джетах достигают 0,98 скорости света. Ценность этих объектов для астрофизики заключается в том, что в них в миниатюре происходят те же процессы, что и в ядрах галактик и квазарах, где осуществляется аккреция вещества на сверхмассивную черную дыру с массой от миллиона до миллиардов солнечных. В квазарах и ядрах галактик часто также формируются релятивистские коллимированные джеты, но характерные времена здесь составляют миллионы лет. В микроквазарах, где аккреция идет на черную дыру звездной массы (~ 10 солнечных), характерные времена короткие – от секунд до нескольких суток. Поэтому здесь удается изучать все процессы в динамике. А в квазарах мы видим эти процессы в «застывшем» виде. Поэтому изучение микроквазаров к настоящему времени превратилось в отдельное направление в астрофизике. На эту тему часто проводятся международные конференции и симпозиумы. На некоторых из них мне приходилось выступать с приглашенными научными докладами и участвовать в работе оргкомитетов этих конференций.

Поездка в Австралию была моей первой длительной поездкой за рубеж: я проработал там полгода. Прибыл я в Канберру, в Австралийский национальный университет в конце ноября 1980 года. В это время в Москве выпал первый снег и стояли легкие морозы, поэтому я садился в самолет одетый в зимнее пальто. В ноябре в Канберре около 30 градусов жары, так как это уже Южное полушарие земного шара. Поэтому по прибытии в университет я переоделся в легкую летнюю одежду. Поселившись в университетской гостинице, я вышел погулять по университетскому кампусу. Был поздний вечер, на небе светила Луна в первой четверти. Посмотрев на ясное небо, я заметил в зените небольшое светлое облачко, подсвечиваемое Луной (так мне показалось). Погуляв с полчаса, я снова бросил взгляд на небо и с удивлением обнаружил, что замеченное мной облачко неподвижно – его положение относительно звезд не изменилось. Вначале я удивился этому, а потом вдруг сообразил, что это облачко не метеорологический объект, а Большое Магелланово Облако – ближайшая к нам галактика. После этого открытия я стал искать на австралийском небе созвездие Южный Крест, которое служило Магеллану ориентиром на юг во время его знаменитого путешествия. Но сколько я ни пытался различить очертания креста в группе звезд в направлении на южный полюс, у меня ничего не получалось. Я различал группу ярких звезд в виде ромбика, но никакого подобия креста не видел. Так я и вернулся в гостиницу на отдых, не отождествив созвездие Южный Крест. И лишь спустя несколько дней мне удалось это сделать. Оказывается, на пересечении диагоналей обнаруженного мной ромбика нет никакой звезды, поэтому созвездие Южный Крест с первого взгляда производит впечатление ромбика. Однако если мысленно провести диагонали этого ромбика, то, действительно, возникает подобие креста. Еще меня удивило то, что все привычные нам созвездия (Лебедь, Лира, Орел и т. п.), когда мы смотрим на них в Южном полушарии, видны «вверх ногами». Кроме того, южное небо гораздо богаче звездами, чем северное, ввиду того, что там хорошо виден центр нашей Галактики и его окрестности. Забавным мне показалось и то, что в обсерватории Сайдинг-Спринг, где я проводил наблюдения, много кенгуру. Поскольку эти животные иногда располагались ночевать посреди дороги, ведущей от обсерваторской гостиницы до башни телескопа, мне после окончания наблюдений приходилось специально шуметь, чтобы кенгуру успели проснуться и освободить дорогу. Нарваться на спящего кенгуру было опасно, поскольку от неожиданности это животное, защищаясь, может сильно ударить задними лапами, откинувшись на хвост.