Моя жизнь среди парней

– На самом деле, он крутой, – добавил он, когда я не ответила.

– Очень крутой, – влезла Эмбер. – Он всю неделю тусовался с нами. Ты знала, что у Эвана есть лодка? Ты просто обязана посмотреть фотографии, на которых он занимается вейкбордингом. Он даже участвовал в турнире.

Мы с Брейденом реально мирились перед Эмбер? Я почувствовала себя обманутой. Мне хотелось примирения у забора, где были только луна и звезды, – и больше никого, кроме нас двоих. Где мы могли рассказать друг другу, как глупо себя вели и что чуть не испортили нашу крепкую дружбу.

– Круто. – Вот и все, что я смогла вымолвить.

– Ты в порядке? – спросил Брейден.

Я снова кивнула.

– Я по тебе скучал.

Пытаясь не разреветься, я сосредоточилась на телевизоре. Как же мне хотелось посмотреть бейсбольный матч вместо этого сопливого фильма.

– А мы не пропускаем игру Высшей лиги? – ахнула я.

Брейден заворчал.

– Мы записываем игру, – ответила Эмбер. – Пари есть пари.

С каких это пор Брейден позволяет пари заменить игру? Нет, я не позволю себе об этом переживать. Я сильнее вцепилась в подлокотник.

Брейден положил руку мне на коленку и принялся вырисовывать пальцем буквы. Я попыталась сосредоточиться, но от каждого его прикосновения мою кожу покалывало – у меня не было и шанса понять его послание. Я пожала плеча ми, и он начал сначала. В этот раз я не отвлекалась. Н-Е-С-Е-Р-Д-И-С-Ь-Я-Т-О-Ж-Е-Х-О-Ч-У-П-О-С-М-О-Т-Р-Е-Т-Ь-И-Г-Р-У.

Я повернула его руку ладонью вверх на своей коленке и написала: Т-Ы-О-Т-С-Т-О-Й.

Он засмеялся.

Девушка в фильме объясняла своей лучшей подруге, зачем той нужно бороться за парня. Но я никак не могла вникнуть в ее речь, потому что рука Брейдена так и осталась лежать на моей коленке и та горела от единственного соприкосновения наших тел, которое лишало меня любой связной мысли. Почему он оставил свою руку? Разве он не должен был ее убрать? А может, Брейден настолько увлекся фильмом, что не осознает, где лежит его рука? Мы годами сидели рядом друг с другом. Возможно, ему просто так комфортно со мной, что он даже не придает этому значения. Похоже, я начала сходить с ума – находить в этом скрытый смысл. Как глупо. Это рука. Это колено. Им просто посчастливилось соприкоснуться. Делов-то!

– Ты еще не звонила Эвану? – спросила Эмбер. – Давайте пригласим его сюда и повеселимся.

– Мне завтра на работу, и я очень устала, – отвергла я ее предложение. – Это была тяжелая неделя.

Мне нужно было поговорить с Эваном наедине до того, как мы соберемся всей компанией. Я должна была признаться, что ничего к нему не чувствую. Сердцу не прикажешь. Когда мое сердце отпустит Брейдена, то, возможно, я буду готова встречаться с кем-то другим. Но не сейчас.

– Ну, у нас еще есть время до начала учебного года. Может, на следующей неделе он возьмется покатать нас на лодке.

– Только до большой вечеринки в честь окончания лета. – Брейден сжал колено, посылая электрический разряд по моему телу, а затем убрал руку.

Должно быть, я ахнула от переизбытка чувств, потому что он посмотрел на меня, нахмурив брови.

Пустяки, Брейден, просто каждый раз, когда ты ко мне прикасаешься, мое тело оживает, вот и все.

Я встала:

– Рада вас всех видеть, но я хочу вздремнуть. – И убраться подальше от Брейдена.

Брейден взял меня за руку и притянул обратно к себе:

– Нет. Мы неделю не виделись. Ты должна остаться с нами.

– Я устала.

– Тогда поспи.

– Я и пыталась это сделать.

– Нет. Спи прямо здесь.

– Да, – вмешался Гейдж. – Не уходи.

– О боже, вы, ребята, превратились в слюнтяев, пока меня не было. Хорошо. Я останусь.

Брейден запустил руку за спину и достал одну из декоративных подушек. Я положила ее на подлокотник и легла. Раньше я бы закинула ноги на Брейдена, но теперь не могла. Теперь это казалось столь очевидным. Он сразу все поймет, если я так сделаю.

Видимо, его такие мысли не посещали, и он притянул мои ноги к себе на колени:

– Видишь, приятно и удобно.

Надеюсь, он не почувствовал, как после этого участилось мое дыхание. Не уверена, что теперь мне удастся уснуть.

Глава 32

Дождь бил по окнам, ветер завывал. Я знала, что это сон – слишком часто его видела, – но все равно не могла проснуться. Мой разум был парализован, будто ждал, когда на сцену выйдет финальный элемент – моя мама. Только в этот раз она не показалась в моей комнате, как происходило всегда. Наоборот, я перенеслась на заднее сиденье ее машины, которую заносило в разные стороны от сильного ветра.

Снаружи было черным-черно. Вокруг ничего не видно, только красный дождь, барабанящий по окнам. Мне не хотелось здесь находиться. Впервые за всю историю снов я заметила, что лицо мамы залито слезами. Она плакала. Навзрыд.

Я не почувствовала, как машина перевернулась, но увидела, как закружился мир – мамины руки взлетели в воздух, стекло рассыпалось вокруг нас, сверкая острыми краями, – а затем все замерло. Дождь исчез, стекло тоже, и все, что я могла видеть между передними сиденьями, – мамину бледную руку, обмякшую и красную от крови. Я закричала.