Читаем Моя жизнь с отцом Александром полностью

Но в Нью — Йорке нам пришлось привыкать мыслить по — другому, научиться быть практичными для того, чтобы заботиться о детях и о семинарии. Это оказалось не таким уж трудным делом, потому что, как я понимаю теперь, мы привыкли приспосабливаться и довольствоваться тем, что имели, а не тем, что могли бы иметь. Написание еженедельных проповедей и трансляция их в Россию на радио «Свобода» и еженедельные литературные комментарии приносили нам сто долларов, и это было чудесно. Александра хорошо узнали в СССР, где люди с нетерпением ожидали его еженедельных программ. Александр Солженицын, например, не пропустил ни одной воскресной проповеди! Атмосфера в Св. — Владимирской семинарии была теплой, дружественной, жизнь там была полна приятных сюрпризов и событий, миссионерского рвения и возрастания.

Прямо рядом с семинарией на 121–й улице стояла красивая римско — католическая церковь, Corpus Christi, а к ней примыкала школа, которой руководили доминиканские монахини. Я записала туда Аню и Сережу во второй и первый класс соответственно, и перед Рождеством Аня победила в конкурсе на лучшее правописание. Дети очень быстро заговорили по — английски и прекрасно себя чувствовали в теплой, религиозной и радостной атмосфере школы. Маша ходила в детский сад, где было огромное количество развивающих игрушек и приспособлений. Александр преподавал и служил в семинарии. Нам очень нравился наш район, в нем было так много образовательных и культурных учреждений! У нас даже было великолепное место доя прогулок — прекрасный риверсайдский парк, разбитый вдоль реки Гудзон. Дети уже вовсю болтали по — английски, и настало время поместить их в более серьезную школу.

Когда я пришла в частную школу для девочек «Chapin schoob, чтобы записать туда Аню и попросить для нее стипендию, директриса спросила меня, не соглашусь ли я преподавать там французский язык вместо учительницы, которая ушла в длительный отпуск. Я почти не говорила по — английски, но, вероятно, смогла убедить директрису в том, что мое образование, дипломы и культура достаточны для такой позиции. Именно в этой школе я научилась хорошо говорить по — английски, попросив коллег поправлять меня и помогать с письменным языком. На следующий год мне позвонили из Spence School, еще одной частной школы для девочек в Нью — Йорке, и предложили преподавать у них. Таким образом, я никогда не искала работу, она всегда сама сваливалась на меня с неба! Я проработала в Spence School двадцать семь лет, из них четыре — начальницей школы. Настоящая американская карьера! Преподавание в этих замечательных школах помогло нам планировать образование наших детей и близко познакомиться с американской школьной программой, которая нас очень впечатляла. Сережа поступил в Коллегиальную школу, там была отличная академическая программа, занятия театром, музыкой, искусством и спортом. В этой школе для мальчиков у Сережи появилось много настоящих друзей. Маша пошла в Chapin School в четвертом классе и, как и Аня, проучилась там до двенадцатого, до самого выпуска.

Через два года после нашего приезда в Нью — Йорк я получила телеграмму от родителей с известием о том, что мой отец при смерти. Любимая тетя и двоюродный брат в течение часа после того, как я позвонила им по телефону, привезли мне шестьсот долларов, и я смогла купить билет на самолет в Париж. В это время все дети болели свинкой, но Вава уже была с нами и привыкла к нью — йоркской жизни. Я оставила ей детей и полетела в Париж. Это был мой первый перелет на самолете. В те времена еду в дорогу брали с собой. Мы должны были сделать остановку в Исландии, а весь полет длился восемнадцать часов. В последнюю минуту Александр предупредил меня, что из боковых моторов будет вырываться пламя. Хорошо, что он догадался мне об этом сказать, а то я бы умерла от ужаса. В Париже оказалось, что отцу стало немного лучше. Невозможно описать нашу встречу! Я провела дома шесть недель, наслаждаясь общением с родителями, родственниками и друзьями. Потом я собрала своего отца и увезла его с собой в Нью — Йорк. Мама, брат Миша и младшая сестра Соня приехали в Америку шесть месяцев спустя. Моя старшая сестра Марина к тому времени уже переехала с мужем и детьми в Канаду. Наша квартирка в Нью — Йорке заполнилась кроватями, раскладушками, чемоданами. Но, в конце концов, и брат, и сестра нашли работу и квартиру с видом на реку Гудзон, куда перевезли и родителей. Жизнь снова вернулась в нормальное русло.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии