Читаем Моя жизнь полностью

Второе лето мы сняли домик в Медоне. И отпуск там проводили. У нас у всех были велосипеды, и мы очень много времени проводили в поездках по окрестностям Медона. Леня был очень увлекающимся человеком, азартным. И вот ему вздумалось ехать нам всем в Версаль на велосипедах. Всего двадцать км! Он всегда рассчитывал только путь до цели, а обратный путь в расчет не брал. Обычно у меня хватало разума охладить мечты. А тут Версаль! Мы поехали рано утром. Леня большой и Ленька маленький, оба отчаянные велосипедисты, мчались вперед, а мы с Олечкой потише сзади. Они или нас дожидались, или возвращались за нами. Олечка на своем красном велосипеде (школьный) в красной курточке с развевающимися золотыми кудряшками, видимо, производила впечатление, потому что в одном селении группа молодежи кричала ей вслед: «Красная шапочка!» Очарованные, восхищенные, мы ходили по Версалю в полном изнеможении, дети и я, а Леня все стремился вперед. Еле его уговорили ехать домой. Приехали поздно вечером. На другой день я не могла встать из‐за сердца. С детей как с гуся вода, и Леня тоже прекрасно перенес. Через несколько дней я тоже пришла в себя. В плохую погоду или когда уставали, Леня нам читал по-французски Малó «Без семьи»[85]. Читал он прекрасно, и мы с ребятами заслушивались. Это прекрасное произведение вызывало у детей горячее сочувствие к Реми. Мне кажется, это они тогда поняли, что такое иметь «горячий суп» каждый день. В жизни им тоже пришлось часто хотеть «горячего супа», которого не было. Это были прекрасные дни нашей жизни. Медон был совсем пустынный очень уютный городок. Днем из него уезжали на работу в Париж, вечером сидели дома. Так что нам с французами не пришлось обмолвиться ни словом, кроме хозяйки, которая открыла нам дверь, пересчитала посуду, дала подписать договор, что мы в целости и сохранности… и т. д. И второй раз ее видели, когда уезжали. Она взяла с нас деньги за разбитую чашку, и мы расстались. Однажды мы с Леней провели неприятную ночь. Дети спали. Мы тоже уже собирались ложиться, когда нам показалось, что по улице проехало что-то странное. Мы погасили свет, подошли к окнам. Открыть мы их побоялись. По мостовой сплошным потоком бесшумно, без фар двигались легковые машины. Слышен только был шум шин об асфальт. Потом они остановились. Видимо, впереди был затор. Из машин выходили мужчины и молча шли вперед. Все-таки слабый гул голосов откуда-то слышался. К рассвету все уехали так же тихо. Утром мы узнали, что был нелегальный съезд фашистов «Круа де фэ»[86].

Вернулись мы в Париж. Взяли на помощь по хозяйству приходящую женщину. Это была Антуанетта. Это была маленькая очень изящная женщина, всегда хотя и бедно, но по-французски со вкусом одетая. Я иногда выходила на балкон, чтобы посмотреть, как она идет к нам. Она родилась в деревне. Когда ей было пятнадцать лет, ее изнасиловал помещик, она забеременела, родители выгнали ее из дома, она уехала в Париж, здесь стала проституткой, не такой, что стояли на улице или в публичном доме, а переходила с рук на руки. У нее росла дочка. Когда ей было тридцать три года, она стала бабушкой, с дочерью она не ладила, так как та ревновала ее к своему мужу. Антуанетте было около сорока лет, и она уже не годилась к своему ремеслу. В сумочке она носила карточку своего последнего покровителя – какого-то коммивояжера с противной физиономией, который ее бросил и о котором она говорила с нежностью. Вот ей и приходилось подрабатывать у нас. Она была очень честная, очень добрая, приветливая и тактичная. По дороге к нам в метро она просматривала светскую газету. Нам сообщала новости: какая графиня на балу была в каких изумрудах и какой князь женится на ком. Мы все ее любили. Мадам Ботнэ была старуха француженка, толстая-претолстая, всегда в каких-то черных одеждах. Она прибилась к сотрудникам торгпредства, давала по дешевке уроки французского языка, шила на детей, оставалась домовничать. Всячески зарабатывала деньги. Она приходила на урок, просила кофе, перед ней ставился большой чайник с кофе. За урок она выпивала чашек семь-восемь. Больше сплетничала. У Лени была хорошая настоящая учительница французского языка. Он занимался на работе. Ребята учились французскому языку так же, как в СССР, то есть четыре раза в неделю по часу. Научиться говорить по-французски в таких условиях было трудно.

Газету мы читали с Леней – «Юманитэ»[87]. Всем сотрудникам торгпредства было рекомендовано покупать эту газету. На всех людных перекрестках стояли продавцы газеты «Юманитэ» (добровольцы), и рядом обязательно фашистская газета, и оба старались перекричать друг друга. Кроме того, читали мы оба, главным образом я (в торгпредстве, не особенно афишируя, читали все), белогвардейскую газету «Последние новости»[88], которую прекрасно издавал Милюков – кадетская газета, в основном эмигрантские новости без особого злопыхательства.

Перейти на страницу:

Все книги серии Россия в мемуарах

Воспоминания. От крепостного права до большевиков
Воспоминания. От крепостного права до большевиков

Впервые на русском языке публикуются в полном виде воспоминания барона Н.Е. Врангеля, отца историка искусства H.H. Врангеля и главнокомандующего вооруженными силами Юга России П.Н. Врангеля. Мемуары его весьма актуальны: известный предприниматель своего времени, он описывает, как (подобно нынешним временам) государство во второй половине XIX — начале XX века всячески сковывало инициативу своих подданных, душило их начинания инструкциями и бюрократической опекой. Перед читателями проходят различные сферы русской жизни: столицы и провинция, императорский двор и крестьянство. Ярко охарактеризованы известные исторические деятели, с которыми довелось встречаться Н.Е. Врангелю: M.A. Бакунин, М.Д. Скобелев, С.Ю. Витте, Александр III и др.

Николай Егорович Врангель

Биографии и Мемуары / История / Учебная и научная литература / Образование и наука / Документальное
Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство
Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство

Не все знают, что проникновенный лирик А. Фет к концу своей жизни превратился в одного из богатейших русских писателей. Купив в 1860 г. небольшое имение Степановку в Орловской губернии, он «фермерствовал» там, а потом в другом месте в течение нескольких десятилетий. Хотя в итоге он добился успеха, но перед этим в полной мере вкусил прелести хозяйствования в российских условиях. В 1862–1871 гг. А. Фет печатал в журналах очерки, основывающиеся на его «фермерском» опыте и представляющие собой своеобразный сплав воспоминаний, лирических наблюдений и философских размышлений о сути русского характера. Они впервые объединены в настоящем издании; в качестве приложения в книгу включены стихотворения А. Фета, написанные в Степановке (в редакции того времени многие печатаются впервые).http://ruslit.traumlibrary.net

Афанасий Афанасьевич Фет

Публицистика / Документальное

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература