Моя вина

Но тут же в моей голове появился образ Ноа, когда я увидел, как огни дискотеки переливаются разными цветами в светлых волосах Сьюзан. Я чертыхнулся и толкнул девушку к стене чуть сильнее, чем было нужно, но вздох удовольствия, который она издала в ответ, подтолкнул меня к продолжению. Я почувствовал, как ее тело буквально примагнитилось к моему, но губы, которые были слишком настойчивы, были не те, которых я желал… Я отстранился немного и поцеловал ее в шею. Она пахла дымом и алкоголем. Убрав назад ее волосы, я увидел татуировку дракона. Это была не та татуировка, которую я хотел целовать, не та шея, которая сводила меня с ума.

Я дотронулся руками до ее лица и не увидел ни одной веснушки, эти глаза не были медового цвета и не были окружены густыми ресницами… Я отвернулся.

– Что случилось? – спросила меня Сьюзан, запуская руки мне в брюки и похотливо лаская меня. Я взял ее запястья и отстранил ее от себя.

– Извини, но я должен идти, – сказал я.

Я вышел из бара, свернул в переулок и пошел вперед. Я был так зол и сосредоточен на собственных мыслях, что не заметил, что в конце переулка стояли люди, пока знакомые голоса не заставили меня поднять глаза.

Ронни и трое его приятелей-наркодиллеров стояли, прислонившись к Ferrari, а если быть точным – к моей Ferrari. Я невольно сжал кулаки, во мне поднималась неистовая волна ярости.

– Ба, посмотрите, кто тут у нас! – крикнул Ронни, слезая с капота и двигаясь в моем направлении. – Папенькин сыночек, богатенький маленький мальчик, – сказал он со смехом. Остальные тоже заржали. Я их знал: два афроамериканца, покрытые татуировками с ног до головы и накачанные наркотиками по самую макушку, и один, латиноамериканец Круз, правая рука Ронни.

– Ты пришел умолять меня вернуть твою машинку? – спросил меня Ронни, широко улыбаясь. Я бы с удовольствием вмазал ему прямо сейчас, чтобы не видеть этой улыбки.

– Машину, которую ты выиграл обманом, – ответил я спокойно. – Может быть, езда на хорошей машине поможет тебе научиться соблюдать правила. Ты же не хочешь снова проиграть 17-летней девчонке, правда ведь?

Мне было очень приятно видеть, как мои слова подействовали на него: улыбка исчезла с лица, а вены на шее напряглись и вздулись.

– Ты пожалеешь об этом, – сказал он с угрозой в голосе. – Держите его! – через мгновение приказал он.

Я знал, что это случится, поэтому был готов. Как только ко мне приблизились двое наркодиллеров, я тут же нанес удар кулаком одному из них и улыбнулся, увидев, что сломал ему нос. Меня схватили сзади, но я отвел локоть и снова сильно ударил, на этот раз попав кому-то прямо в челюсть. Круз тоже направился ко мне, чтобы помочь своим, но дал мне шанс вмазать наркодиллеру номер один по левой стороне лица. И тут пришла моя очередь страдать. Кто-то ударил меня в правый глаз настолько сильно, что я покачнулся, но все же успел повернуться и пнуть того, кто пытался схватить меня за руки. Я сопротивлялся, но трое против одного – это было слишком даже для меня, тем более что Круз дрался не хуже Леона. Если бы мы были один на один, я бы прикончил его, но с двумя другими, держащими меня за руки, я не мог ничего сделать.

Круз бил меня по ребрам, снова и снова, я давил в себе крик и желание придушить его голыми руками. Подошел Ронни, и я исподлобья посмотрел на него, давая понять, что просто так это не закончится.

– Скажи своей младшей сестре, что я не забыл того, что случилось на гонках, – сказал он, и невинное лицо Ноа всплыло у меня перед глазами. Ронни схватил меня за волосы и приблизил свое лицо к моему. Он пах дешевым пивом и косяком. – И скажи ей, что когда я ее увижу, она мне тоже заплатит, только совсем по-другому… – продолжил он.

Красные пятна поплыли у меня перед глазами. Мне захотелось убить этого сукина сына.

– Я посмотрю, что там у нее между ног, Ник, – сказал он, держа меня и не давая мне двинуть головой вперед, чтобы сунуть ему в нос так, чтобы он улетел ему в мозг. – И когда я это сделаю, это будет так грязно, что даже ты не захочешь к ней приближаться.

– Я убью тебя, – предупредил я его. Три слова – твердое обещание.

Он засмеялся и ударил меня кулаком в живот. Весь воздух, который был во мне, вышел из меня в этот момент, и мне пришлось наклонить голову вниз, чтобы откашляться и сплюнуть кровь изо рта.

– Не появляйся здесь больше, или я убью тебя, – сказал он и отвернулся от меня. Меня снова ударили, на этот раз удар пришелся по зубам, и мне пришлось снова сплюнуть, чтобы не подавиться собственной кровью.

Кое-как доплевшись до своей машины, я едва смог добраться до дома. Все спали, было уже далеко за полночь, но когда я поднялся в свою комнату, то увидел, что под дверью Ноа не было света. Не может быть, чтобы она до сих пор не вернулась. Я открыл дверь, не постучав, и увидел неразобранную кровать.

Я чертыхнулся, входя в свою комнату и срывая с себя одежду, пытаясь справиться с болью. Эти ублюдки изрядно измолотили меня. Надо же было быть таким идиотом, чтобы сунуться в этот переулок одному – я сам нарвался на этих подонков.