Моя профессия

Адам в отчаянии. Плачет. Прибегает Бог. Понимает, что никакая «коммуникабельность» уже невозможна, и рассыпает женщину, превращая обратно в глину. Это по последнему нашему варианту. А по предшествующим она проваливалась сквозь землю.

После этого (уже во всех вариантах) Бог из ребра Адама создает Еву. Жену «абсолютно идеальную».

Это, по существу небольшое, расхождение в том, куда делась первая женщина, дает себя знать в финале нескольких вариантов, кроме последнего, который играется в нашем театре.

В предшествующих вариантах Бог, изгнавший из рая Адама и Еву, по совету Дьявола создает Смерть, так как без нее уже не обойтись. Из-под земли вызывают бывшую первую женщину. Это уже старуха. Почти скелет. Для того чтобы быть Смертью, ей не хватает только косы, которую ей и вручают.

Подвыпивший Дьявол приходит в семью Адама и Евы. Он дружит с Каином, пьет с ним водку (за которой, по одному из вариантов, посылает Льва) и проговаривается, что на небе затевается провокация, в результате которой Каин должен убить Авеля. Адам и Ева, узнав это, инсценируют ссору Каина с Авелем и убийство. Затем вместо якобы убитого Авеля кладут в мешок пьяного Дьявола и отдают этот мешок явившейся за Авелем Смерти.

Смерть притаскивает Богу мешок, из которого слышится песня «Во субботу, день ненастный». Бог в гневе выгоняет Дьявола и ругает Смерть: «Негодяйка, твое счастье, что ты Смерть, а то тебя убить было бы мало. Вон отсюда».

А тем временем Адам с Евой укладывают в дорогу сыновьям два мешка. «Надо вам скрываться, мальчики. Ты пойдешь на восток. А ты – на запад. Вот вам лепешки, луковица. Утихнет все, тогда возвращайтесь. А так никто не должен знать, что Авель жив и Каин его не убивал».

В одном из предшествующих вариантов была еще Горилла, которая сказала на ухо Еве, что люди созданы вовсе не Богом, а произошли от обезьяны. Горилла эта пристает к Еве.

Ева притворно кокетничает, а сама дает Адаму дубину. Адам этой дубиной убивает Гориллу, заявляя: «Так будет со всеми, кто попытается разрушить мою семейную жизнь».

И от Гориллы мы отказались.

Почему мы так сделали? Что нам показалось неверным?

Сделали мы это потому, что и Горилла и эпизод с неубитым Авелем, по существу, не несли никакой идейной нагрузки, так сказать, сюжеты без темы. Смешные сюжеты, хорошо написанные, но на основную мысль, на тот изначальный «логос», который должен быть передан зрителю, не работают. Да и пьяный Дьявол и превращение первой женщины в Смерть – тоже.

Сюжетной канвой Эффель взял библейскую легенду в самом каноническом ее виде и канву эту, не нарушая канона, вышил ироническими, веселыми картинками, тем самым сняв с нее весь религиозный пафос. Ничто не трагично, ничто не страшно, ничто не величественно.

Вся эта забавная вышивка только тогда и забавна, если канва не нарушена, если канон соблюден. Только тогда крепко держится весь каркас этого, по существу, антирелигиозного здания.

В первых вариантах пьесы автор в нескольких местах порвал канву. Никакой идейной нагрузки эта «ревизия» библейской легенды не несла, а наивность сохранения канона исчезла.

Нам не пришлось долго спорить с Исидором Владимировичем. Он согласился убрать эти сцены и написал нам очень хороший финал.

Желая как можно точнее – и тем самым ироничнее – сохранить библейский сюжет сотворения мира, мы попросили автора написать для нас все шесть дней творения, вместе с ним придумывая, из чего делать солнце, луну, звезды, рыб, птиц, зверей. Каждый из шести дней завершался канонической фразой: «И сказал он, что это хорошо».

Логикой сюжета

Наш театр кукольный. Автор по нашей просьбе написал нам пьесу для кукол. Значит, все ее персонажи – куклы. И бог, и ангелы, и Адам, и Ева.

И вот бог-кукла должен вылепить человека-куклу. Вылепить из глины (Адам по-древнееврейски значит глина). Но может ли кукла вылепить куклу? Может, но неинтересно, несмешно, неиронично получится. Глину-то нужно мять, раскатывать колбасками, чтобы сделать руки и ноги. Руками это надо делать человеческими, а не кукольными. И вот мы попробовали. Что будет, если бога будет играть человек в маске, а Адама – кукла? Сразу получилось интересно. И сюжетно и тематически. Бог-то все-таки не человек, и человек – не бог. Они, так сказать, в двух разных ипостасях. Принципиально разные. Да и масштабно получилось интересней. Бог большой, очень большой, а слепленный им из глины человек маленький. Ну, а раз бога играет актер, так и ангелы должны быть такими же. Но в таком случае на сцене слишком много человеческих тел. Да и тематической нужды в таком количестве нет. Ангелов Б, В и Г автор не наделил никакими особыми отличительными характеристиками, в то время как ангелы А и Д сюжетно и тематически необходимы. Один – глупый подхалим, другой – хитрый и умный интриган. Оба они ангелы, но второй станет Дьяволом. Это ясно с первых же его слов. Херувимы остались куклами, да это и естественно. Человек херувима сыграть не может. У херувима тела нет. Голова да крылышки.

Теперь остается объяснить, откуда взялись слуги просцениума и кому они нужны.