Моя. По закону мести

Он не ждал, что послушается. Но ему было важно, чтобы малышка сама, по своему желанию поцеловала его. Сам не понял, на кой черт так заморачивается. Она ведь уже принадлежит ему. А было важно.

Потому и лежал, поглаживая ее затылок ладонью.

И вот Дуняша приподнялась, словно выглянула из своего укрытия. В темноте он видел ее глаза. Жгучие и сверкающие. И страха в них не было.

Тонкие пальцы коснулись его лба, скользнули по носу, перескочили на левую щеку.

Он ждал, наблюдая за Дуняшей. Ему нравилась та храбрость и смелость, что проснулись в ней. Ведь и раньше не тряслась перед ним от страха, а теперь и подавно. Будто чувствовала, что ей можно все.

Кончик указательного пальца обвел контур Гошиного рта. Сам Ирбис не шевелился. Вот только Гоша-младший требовал продолжения банкета.

Дуня едва ощутимо коснулась губами там, где только что был ее пальчик. Несмело поцеловала сомкнутым ртом. Лизнула.

Гоша рыкнул, потому как слишком уж понравилось то, что делала девчонка. А Дуне словно было мало. Юркий язычок облизал нижнюю губу и нырнул, изучая, глубже.

Ну кайф же, кайф!

Ирбис рывком перекатился, вновь подминая Дуню под себя. И с великим трудом притормозил, когда уже член, возбужденный и готовый к новому раунду, коснулся горячего входа. В последнюю секунду вспомнил, что это ему мало, а у Дуняши – первый раз. Придется Гоше-младшему потерпеть.

А Дуня улыбалась. Он чувствовал ее улыбку, скользя жадным ртом по нежным губам и лицу. Дуняша игриво укусила его в подбородок. Ирбис негромко рассмеялся.

Ну что за девчонка, а? Кусает его уже в который раз.

Да и пусть, он только рад.

Ловкие пальцы порхали по его спине, плечам и вдруг замерли на ребрах. Гоша фыркнул, а Дуня взглянула на него так загадочно, и вновь тонкими пальцами – по его ребрам.

Георгий Матвеевич не особо помнил, чтобы в прошлом боялся щекотки. Да и в настоящем никто не пытался проверить его на прочность щекоткой. А тут – юркие пальчики принялись порхать по нему, заставляя расплываться в улыбке. Наверняка, идиотский. Он же не мастер ржать без повода.

А Дуняша все не успокаивалась, щекотала его. И сама начала смеяться. А он любовался этой девчонкой. Невероятно, немыслимо, охренительно красивая же. И смех у нее убойный. И убивал он Гошу потому, что звучал сейчас только для него.

В какой-то момент пришлось вновь перекатиться на спину.

– Ой! – взвизгнула Дуня, когда Ирбис, крепко обнимая ее, рухнул спиной на пол.

Оказалось, что кровать закончилась.

В тишине спящего особняка грохот почудился взрывом. Наверняка, слышно было даже на первом этаже. Но Дуня вновь начала смеяться. А Гоша растянулся на ковре, закинув одну руку под голову, а второй – крепко обнимая Дуню.

Девушка затихла. Щекой она прижималась к груди Гоши. Одна ладонь замерла на его подбородке, а вторая на плече. Том самом, куда попала пуля снайпера, нанятого Коротковым.

Нет, сейчас Гоша не станет думать о делах. Сейчас в его руках засыпала Дуняша. Но прежде, чем она крепко уснет, Гоша планировал ее искупать. Собственноручно.

В ванную он отнес Дуню на руках. Целовал, конечно. А как иначе? Если к припухшим натертым его ртом губам так и хотелось прижаться. Да и Дуняша не возражала. Обнимала его за плечи и шею. Улыбалась. Отвечала на жадные поцелуи. Приходилось уговаривать себя, что надо бы притормозить. Видел же, как малышка морщилась, когда он поднимал ее на руки. Но все равно унять жадных рук не мог.

А в дверь постучали. Ирбис собрался было грохнуть того, кто решил сунуться к нему в такой момент.

Однако Дуняша, покраснев, шепнула:

– Наверное, они услышали грохот. Как думаешь, охрана решила, будто я тебя убиваю?

Гоша прикинул, чем, интересно, по мнению парней, Евдокия Андреевна могла бы грохнуть его. Не иначе, как стулом. Хотя, тот по весу был тяжелее самой Дуняши.

Но воображаемая картинка вышла забавная. А потому Ирбис, запрокинув голову, громко захохотал.

Отнес малышку в ванную. Поставил под душ.

– Я мигом, – пообещал Ирбис, все еще улыбаясь, и вышел из ванной.

А когда вернулся, Дуня уже куталась в полотенце.

Нет, не порядок. Он ведь сам собирался ее искупать. Потому и выудил края ткани из тонких рук и утащил Дуняшу за собой.

* * *

Глава 14

Дуня не знала, что так бывает. Все происходило иначе, чем она представляла себе. И ведь ждала дикой разрывающей тело боли. Ждала жесткого, насколько могла себе представить, секса. А получила…

Получила Ирбиса, мурчащего на ухо.

Наверное, это был сон. Да, она определенно спала. Потому что только во сне можно быть настолько счастливой.

Георгий наполнил ту самую ванну-бассейн, где они легко поместились вдвоем. Впрочем, здесь могла бы поместиться еще и вся личная охрана Ирбиса.

Дуня представила, как Максим и Тамерлан чинно и с серьезными выражениями на грозных лицах восседают на противоположной стороне ванны и обеспечивают безопасность шефу.

И негромко рассмеялась. Да, уморительно, конечно.

– Над чем смеешься? – лениво пробормотал Георгий, а его ладонь на миг вынырнула из воды, отвела в сторону, заправив за ухо, мокрые пряди с ее лица.