Моя плоть сладка

— Безразлично куда, — ответил Эд.

— У вас очень интересная профессия, — продолжал Лаутенбах, бросая на Коннорса взгляд через плечо. — Мне часто хотелось начать писать. В моей жизни было немало интересных случаев, и я верю, что, если бы захотел, создал бы замечательную книгу.

Он остановил машину перед магазином скобяных товаров и подождал, пока Коннорс выйдет. Эду стало жарко, он измучился от всей этой суеты, а покровительственный тон Лаутенбаха действовал ему на нервы.

Эд был сыт Алланом по горло. Вылезая из машины, он ответил:

— Со своей стороны я вижу для вас два препятствия в написании книги…

— Какие? — попался в ловушку Лаутенбах.

— Лошади не умеют читать, — ответил Коннорс, — и вам бы пришлось писать за дверьми кабинетов…

— Эд! — воскликнула Элеана.

Машина должна была повернуть налево, но Лаутенбах вылез из нее и выпрямился перед Коннорсом. Его бледное лицо покрылось пятнами.

— Один момент, мистер Коннорс! Мне не нравится ваше замечание. Я вас совсем не люблю и, в сущности, просто ненавижу. И я хотел бы знать, что вы здесь делаете? Элеана убедила меня, что не приглашала вас. Уверен, что я вас тоже не приглашал. Зачем же вы приехали в Блу-Монд?

— Эд! — снова с мольбой в голосе крикнула Элеана.

Коннорс ударил кулаком левой руки по своей правой ладони. В нескольких сантиметрах от него соблазнительно виднелся подбородок врага. Но драка с Лаутенбахом ничего не решала. Тот был вправе задать эти вопросы.

— Скажем так — это мои дела, — ответил Коннорс. — А почему бы и нет?

Лаутенбах оказался не подлецом.

— Я спросил это у вас на тот случай, если бы вы захотели лично переговорить со мной.

Небольшая кучка зевак уже собралась возле них, а они стояли тут, лаясь, как два пса, из-за женщины, да еще в такую жару.

— Ладно, Лаутенбах, — проронил Коннорс. — Своей мужественностью вы производите большое впечатление на Элеану. Так поезжайте и примите ванну.

Эд обошел машину, пересек улицу и вошел в банк.

— Нет, — очень любезно ответила ему секретарша Хайса, — я не видела мистера Хайса с того момента, как сегодня утром он вышел вместе с вами и с мисс Хайс. Ничем не могу вам помочь.

— Тем хуже. Ведь я пришел наудачу, — заверил ее Коннорс.

Дымок от сигареты, который он хорошо разглядел, был совершенно реален, и Эд почувствовал облегчение, не застав Хайса. Он еще не решил, благоразумно ли довериться мистеру Джону Хайсу. Коннорс многое бы отдал, чтобы узнать, что ему делать дальше. Дымок — не продукт его воображения. Если Селеста прятала мужчину в коттедже, логично предположить, что этот мужчина — ее муж, которого она ждала двадцать лет. Но что же делать?

Утром, когда Эд оставил машину перед отелем, он поднял в ней стекла и запер дверцы. Машина все время простояла на солнцепеке, и теперь руль жег руки, а в салоне стояла невыносимая жара. Коннорс опустил стекла и дошел пешком до бара, в котором утром угощал Элеану.

Шериф Томсон сидел на табурете перед стойкой, вернее, навалившись на нее. Он пьянел очень быстро, и ему стало трудно сохранять равновесие. Когда шериф увидел подходившего Коннорса, его мутный взгляд немного прояснился.

— Вот как? Мой старый друг мистер Коннорс! Крупный фрукт и автор детективных романов!

— Джимми пьян, — предупредил Коннорса Меси.

Шериф казался недовольным.

— Вижу, — сказал Коннорс, садясь несколькими табуретами дальше Томсона.

— Не стоит осуждать его за это, — добавил Меси, бросив предупреждающий взгляд на шерифа. — Джимми и я, мы оба родились в Блу-Монде. И потому что мы здешние и никогда не бывали в других местах, всякие дельцы, которые здесь верховодят, третируют нас, как невежд.

— Хочу пить, — изрек Томсон, икая.

Бармен колебался; но Меси продолжал:

— Ты что, не слышишь?

Бармен пожал плечами, наполнил стакан Томсона и обратился к Коннорсу:

— А что вам, мистер?

— Одно пиво.

Выпив пиво, Коннорс увидел, что Томсон, покончив с очередным стаканом, повернулся и злобно смотрит на него.

— Фрукт, а что вы здесь делаете?

Коннорс ответил ему одним словом. Томсон сделал вид, что не расслышал, или он действительно не понял слов Эда.

— Фрукт вы или нет, но я вас зацапаю и брошу в кутузку, как только получу ответ из Нью-Йорка. — Он снова с усилием повернулся в сторону своего помощника. — Позвони на почту!

— Джимми, я только что туда звонил, — заверил его помощник, — и Чарли заверил, что ответ еще не получен.

— Это невозможно! Невозможно! Невозможно, чтобы так было! — ворчал Томсон. — Я дал телеграмму в десять утра. — Он поднес стакан к губам. — Происходит что-то странное. Это напоминает мне историю блудницы и того типа, у которого были кружева на кальсонах. Все что я хотел бы знать: кто это проделывает и как это получается, как получается этот фокус…

Меси все время смотрел на дверь.

— Ну, допивай свой стакан и пошли, тебе надо немного поспать. Ну, идем, прояви благоразумие, Джимми. Если мистер Хайс увидит нас в таком состоянии, он заставит нас обоих вылететь в трубу…