Моя плоть сладка

– Какой-то представитель прокуратуры. Он спросил, знаю ли я, где ты находишься. Я сначала подумал, что это налоговый инспектор, который собирается содрать с тебя шкуру. Я сразу начал объяснять ему, что у тебя в прошлом году были очень маленькие заработки и что ты отправился в Мексику писать роман. Тогда он мне сказал, кто он и почему хочет тебя видеть.

– Что он сказал точно? – забеспокоился Коннорс. – И что хочет от меня прокуратура?

Шейфер закурил сигарету и протянул пачку Коннорсу.

– Полиция Урапана, это, кажется, один из городов Мексики, обвиняет тебя в убийстве Санчеса. Кроме того, ты обвиняешься в нанесении побоев, ранении и в покушении на жизнь генерала Эстебана.

Значит, Коннорсу не удалось выскочит из этой истории.

Шейфер продолжал:

– Это еще не все. Они просили нью-йоркскую полицию арестовать тебя. И как только ты окажешься в камере, мексиканская полиция пришлет своего прокурора со всеми необходимыми документами для выдачи им тебя в качестве преступника.

Кокон в желудке все больше беспокоил Коннорса. Возможность такого исхода не раз приходила ему в голову, но он гнал от себя эту мысль как невероятную. Он старался убедить себя, что, как только Элеана и он пересекут границу, все пойдет хорошо, а генерал Эстебан не станет предпринимать подобный демарш, чтобы не оказаться в неловком положении.

Эд спросил:

– А что, этот тип из прокуратуры не упоминал больше никого? Он не говорил о некоей Элеане Хайс?

Шад покачал головой.

– Нет. Он не сказал ни слова. Ну, давай, расскажи мне всю историю. Это ты убил Санчеса?

– Нет.

– Ты не врешь, Эд?

– Я не лгу.

– Тогда почему мексиканская полиция приписывает тебе это убийство?

Коннорс рассказал Шейферу всю историю. Это заняло у него больше часа. Когда он кончил, Шад воскликнул:

– А, черт возьми! И ты воспользовался этим для своего романа? Это дядя Элеаны убил Санчеса?

Коннорс покачал головой.

– Это только в моем романе. Вспомни, ведь я сказал тебе, что все изменил. Интрига выглядела так гораздо лучше.

– Тогда кто же убил его? Ее отец?

– Я не знаю, – сказал Коннорс. – Если рассмотреть обстоятельства, то логично будет подозревать в первую очередь ту, о которой писали мексиканские газеты. Прекрасную сеньору под густой вуалью, которая провела с ним ночь, последнюю для него ночь на земле.

Шад завопил:

– Если женщина закрыта густой вуалью, как можно узнать, что она красива? – Он налил себе еще один стакан холодной воды. – Нет, я считаю, надо отбросить версию с женщиной. Это не что иное, как газетная утка. Если мексиканка, с которой удрал Дональд Хайс, умерла десять лет назад, она не может быть этой женщиной. А по какой причине другая мексиканка или мексиканец могли носить цепочку с медальоном Дональда Хайса? Нет, это не могло быть простым совпадением. Действительно в медальоне находился портрет матери Элеаны?

– Так сказала Элеана.

– И ее отец покинул Штаты двадцать лет назад, чтобы избежать возможного обвинения в убийстве?

– Да, по рассказу Элеаны.

– И он отправился в Мексику?

Коннорс подтвердил это.

– Хорошо. Он отправился в Мексику и в течение многих лет посылал через адвоката Санчеса пятьдесят долларов на содержание и воспитание своей дочери. Тогда зачем усложнять историю? Это он убил Санчеса. Именно так надо рассматривать это дело. Он охотно, помогал содержать дочь, но не хотел, чтобы совали нос в его дела, особенно она. Двадцать лет – это много. Кто знает, может, он там стал известным бизнесменом или полицейским высокого ранга, слишком высокопоставленным, чтобы рисковать своей репутацией.

– Вполне возможно-согласился Коннорс.

Шейфер снова похлопал его по колену.

– Наверняка так и произошло. Что ему терять? В убийстве обвиняют только один раз.

Разговор действовал Коннорсу на нервы. Он растянулся на кровати и захохотал. Шад поинтересовался, что его так развеселило.

– Эта твоя версия. Если ее использовать в одном из моих романов, то даже карандаш воспламенится.

– Весьма возможно, парень, – ответил Шад. – Я не собираюсь быть писателем. Ты пишешь, а я продаю твои сочинения. – Он открыл свой портфель и достал оттуда контракт с «Таннер пресс», заготовленный в четырех экземплярах. – Что ты скажешь об этом?

Коннорс пробежал глазами контракт.

– Великолепно. Но есть одна неприятность. Я не могу подписать его.

– Но почему? – спросил уже приготовивший ручку Шад.

– Из-за этого предписания на арест. Полагаю, ты сказал представителю прокуратуры, что постараешься установить контакт со мной?

– Я действительно мог сказать ему это.

– Значит, если я подпишу контракт, а ты не известишь полицию, то ты становишься, по крайне мере теоретически, причастным к обвинению в убийстве.

Шад протянул Коннорсу ручку.

– Ради первого контракта с «Таннер пресс» я готов пойти на такой риск. Подпиши на второй строчке, пожалуйста. Все четыре экземпляра. Кроме того, ты ведь не убивал этого типа.

Коннорс подписал все экземпляры.

– Это еще надо доказать. А если полицейские согласятся задержать меня и отправят в Урапан, у меня будет столько же шансов вернуться оттуда сколько у республиканца стать губернатором Южной Каролины.