Моя плоть сладка

– Замешан. Видите ли, этот коридор скорее часть дома, где находится клуб, нежели часть музея. Вы попадаете в клуб с улицы через этот коридор. На двери в коридоре имеется специальный замок, и каждый член клуба располагает ключом от этого замка. Это серебряный ключ, на котором выбито имя члена клуба. Следовательно… – Бенколин пожал плечами.

– Понимаю, – Галан закурил сигарету. Теперь его руки не дрожали. – В таком случае, газеты сообщат всю историю и дадут полный отчет о деле.

– Они не сделают ничего подобного.

– Прошу прощения?

– Я сказал, что они не сделают ничего подобного, И я пришел сюда, чтобы сообщить вам это.

Снова наступила долгая пауза.

– Не понимаю вас, мсье, – пробормотал Галан.

– Ни одной строчки об этом в газеты не попадет. Клуб будет продолжать свое веселое существование. Никто не узнает о случившемся. Что же касается клуба… Есть еще одна интересная особенность. «Разноцветные маски» – это отнюдь не праздный термин. Мне известны знаки, с помощью которых члены клуба узнают друг друга. Те, Кто не имеют любовника, но ищут того, кто их устроит, носят черные маски. Те, кто ищут определенного человека, носят зеленые маски. Наконец, тот, кто назначил свидание с определенным человеком и не хочет разговаривать ни с кем другим, носит алую маску. Маска, найденная ночью в коридоре, была черной… Я снова спрашиваю вас, что вам известно об убийстве.

Теперь Галан вновь обрел уверенность и с иронией поглядывал на Бенколина.

– Дорогой мой, мне ничего не известно. Вы рассказали мне о совершившемся преступлении. Это печально. Больше того, это трагично. Но я не знаю ни того, кто убит, ни того, почему этот человек убит. Надеюсь, вы довольны?

– Вы знакомы с мадемуазель Клодин Мартель?

Галан хмуро уставился на свою сигарету. Глядя на этого человека, трудно было поверить, что он лжет, а при последних словах Бенколина он казался изумленным.

– Так! – пробормотал он. – Но это странно! Да. Мартель из очень хорошей семьи! – Он усмехнулся. – Член клуба! Ну и ну!

– Это ложь, – холодно произнес Шамон. – Послушайте, что касается мадемуазель Дюшен…

Я почувствовал, как напрягся Бенколин.

– Капитан, вы будете добры замолчать?

– Дюшен? – повторил Галан. – Дюшен? Я никогда не слышал этой фамилии, хотя она и очень распространена. А что с ней?

– К нам она не имеет никакого отношения, – сказал Бенколин, – Давайте поговорим о мадемуазель Клодин Мартель. Сегодня ночью она была заколота в спину в коридоре, соединяющем музей восковых фигур и ваш клуб.

– Музей восковых фигур? О, я знаю место, о котором вы говорите. Это очень плохо. Но мне кажется, вы сказали, что ее убили в коридоре?

– Да. Правда, позже ее тело внесли в музей через открытую дверь.

– С какой целью?

Бенколин пожал плечами. Глаза его блеснули. Оба эти человека хорошо знали и понимали друг друга, и Галан понял молчаливый ответ Бенколина: «Таков наш вывод».

Затем детектив спросил:

– Вы знакомы с мсье Огюстеном и его дочерью?

– Огюстеном? Нет. Я никогда не слышал… Подождите, да, конечно, это владелец музея восковых фигур. Нет, никогда не имел удовольствия быть с ним знакомым.

В камине громко затрещало полено. Желтое пламя осветило лицо Галана. Он о чем-то сосредоточенно думал. Говоря, он тщательно подбирал слова. Бенколин рассмеялся.

– Пойдем дальше! – сказал он. – Подумайте, друг мой. Вы не принимаете во внимание одну вещь.

– Что вы имеете в виду?

– Только одно. За сведения о вашем клубе я не жалел ничего. Мои агенты потратили на это массу времени. Но когда я посетил музей восковых фигур, обнаружились определенные факты…

Бенколин внимательно разглядывал свою ладонь, как будто впервые видел ее. Он поморщился.

– Дверь, ведущая в коридор с улицы, как нам известно, имеет замок, ключи к которому есть у членов клуба. Клуб считает этот вход недоступным для посторонних. Но есть другой вход в этот коридор – через музей. Учитывая принятые меры предосторожности, можно решить, что владельцы клуба пренебрегали этим ходом, как вы считаете? Очевидно, нет. Они не могли не знать о второй двери и не могли допустить, чтобы любой посетитель музея мог случайно попасть в клуб. И этому есть доказательство. На двери новый замок, к тому же тщательно смазанный. Мсье Огюстен уверял меня, что дверью они никогда не пользовались, а ключ он потерял. Однако поведение его дочери заинтересовало меня… Ясно, что она кое-что знает. Член клуба спокойно мог воспользоваться входом через музей, если опасался, что его подкараулят возле другого входа. К входу через музей, конечно, может попасть и не член клуба, но у него нет ключа. Ключи только у членов клуба…

– Одну минутку, – перебил Галан, поднимая голову. – Эта мадемуазель Огюстен ведь не сможет отличить обычного посетителя от члена клуба?

Бенколин снова засмеялся.

– Друг мой, я не так наивен, чтобы допустить, что оба входа были единственными препятствиями на дороге в клуб… Нет, нет! Необходимо пройти еще одну дверь. Ее надо открыть серебряным ключом, а ключ следует показать человеку, который сторожит по ту сторону двери. Так что члену клуба надо иметь ключ, чтобы попасть туда.

Галан кивнул.