Моя чужая новая жизнь

— Я понимаю, но ты же знаешь, как опасно разгуливать одной, тем более так поздно.

— Ты прав, ещё раз извини, — мне надо как-то улучить момент и передать Кате информацию.

— Я соскучился, — он мягко обнял меня, увлекая в сторону спальни.

К чёрту эти шпионские игры, всё к чёрту… Не хочу думать сейчас ни о чём, кроме того, как его губы нежно целуют шею, спускаются ниже…

—И всё же мне не нравится, что ты куда-то выходишь так поздно одна.

Кажется, сейчас моя очередь заставить забыть его обо всём.

— Ну, тогда убеди меня больше не уходить.

Легонько толкаю его на кровать и встаю на колени. Фридхельм ласково гладит мою щёку, и от этого хочется мурлыкать, подставлять под его ладони всю себя. Но сейчас не время для нежности, сейчас нам нужен крышесносный секс, после которого в голове не остается ни одного вопроса.

Кладу голову на его бедро, трусь щекой, бросаю взгляд из-под ресниц. В общем, тяну время. В глазах Фридхельма ясно читается желание. И нетерпение. И пожалуй, немного смущения. Я привыкла к тому, что он безнадёжный романтик, и чувствую себя насквозь порочной от предвкушения, что смогу немного пошатнуть его убеждения, что с женщинами всегда нужно обращаться как с леди. Ну,потому что какая, к чёртовой матери, леди с членом во рту.

— Я серьёзно, Рени, — его взгляд из нежного, чуть расфокусированного стал жёстче. — Я не раз уже говорил, что это опасно…

Я тоже серьёзно. Мы что будем полночи тратить время на разговоры, когда есть занятия поинтереснее? Тянусь к нему и накрываю член губами. Ладонь Фридхельма легонько сжимается на моём затылке, и от того, насколько это приятно, из горла вырывается стон, синхронно его резкому выдоху. Как я и хотела… Ничего не могу с собой поделать, ну тащусь я от этого. Изучать языком рисунок вен на его члене. Облизывать каждый горячий сантиметр. Брать его так глубоко, насколько могу, и наблюдать из-под полуопущенных век, как меняется лицо моего мужа. Каждый раз в такие моменты чувствую невероятную власть. Ощущаю, что он принадлежит мне так же, как я ему. Что ему так же сносит крышу от меня, как мне от него.

— Так… хочу тебя… — заворожённо шепчу я.

Ласкаю языком вздутые на стволе венки, всасываю головку, с каждым разом сжимая губы всё плотнее, и почему-то кажется, что эта самая власть слабеет с каждым сжатием его пальцев в моих волосах. Выпускаю член изо рта, провожу языком от основания вверх, поднимаю глаза, и чувствую, как меня накрывает волной жаркого желания.

Фридхельм сейчас не выглядит трепетным романтиком. Приоткрытые губы и эти короткие выдохи, этот взгляд… В расширенных зрачках мелькает непривычная ему властность.

Когда я снова опускаюсь так низко, как могу, его рука сжимается на моей шее, и он неожиданно двигается навстречу. Порывисто, даже немного резко. Похоже, кое-кто больше не позволит мне вести. Похоже, я всё-таки разбудила его демонов. Я вспомнила горячую ночку, которую мы провели после разборок. Даже и не знаю, огорчаться мне или дрожать от предвкушения. Фридхельм мягко отстраняет меня, приподнимает подбородок и проводит пальцами по влажным губам.

— Иди ко мне…

Хочется напустить на себя снисходительный вид, но от его голоса, тона и взгляда ломит тело, будто от лихорадки. Сажусь на его колени. Не могу удержаться от стона, когда он ложится на спину, приподнимая бёдра, помогая мне направить член в себя. Двигаюсь очень медленно, смакую это ощущение. Он во мне, так правильно и естественно. Мне нужно сильнее и быстрее. От потребности кончить стучит в висках, но я издеваюсь сама над собой, захваченная эмоциями. Это ощущение единения накрывает меня сильнее любого оргазма. Сильнее любой физиологии. Становится глубоко плевать, кто из нас сейчас ведёт, я даже готова «отдать ему власть». Словно почувствовав это, Фридхельм прижимает меня к себе и вбивается резко, быстро, почти жестко. Это то, что мне было нужно. Я сдавленно выстанываю что-то неразборчивое, почти умоляя не останавливаться, и, словно услышав меня, он продолжает двигаться ещё сильнее.

Фридхельм легонько тянет меня за волосы, приподнимая мою голову над своим лицом, вжимает меня в себя, а его язык буквально врывается в рот и начинает хозяйничать там, ласкать, властно и успокоительно, нежно. Я таю, просто растворяюсь в этом и тянусь за большим. Отдаю всю себя его рукам и губам, вбирая в себя его запах, дыхание и вкус кожи. Меня накрывает бесконечно долго, и реальность смещается в сторону. Нет ничего, кроме этого пламени в моих венах.

Фридхельм прижимается губами к точке на шее, где бьётся мой пульс. Пальцы гладят поясницу, сжимаются на заднице. Хочется бесконечно наслаждаться этим единением и ни о чём не думать. Наконец-то в моей голове потрясающе пусто.

— Я был достаточно убедителен?

Медленно, нехотя возвращаюсь в нашу суровую реальность, и сердце сжимается от болезненной нежности, когда я вижу его взгляд. Не то слово, любимый.

— Тогда пообещай мне больше не исчезать без предупреждения.