Мой злодей

В книгах главным героям всегда везет, все проходит гладко и как по маслу. Каждая трудность, что встречается на пути, обязательно каким-то образом сама по себе рассасывается. Нет в мире ничего, что действительно может помешать или серьёзно навредить главным героям. Автор, воплощая собой их маленькую фею-выручалочку, спасет своих любимчиков из любой передряги, что бы ни случилась.

Напал жуткий дракон? Мы с ним подружимся и задобрим его вкусняшками. Дракон на человеческой диете? Пусть съест злодея, его же не жалко! В конце концов, всегда можно спрятаться, ожидая, когда прекрасный принц в сияющих доспехах на белом коне с пикой наголо… поджарится до хрустящей корочки. И вот пока дракон будет доедать шашлык из конины и принца, можно убежать. Нет ничего, с чем наш герой не справился, ибо за его спиной Автор, которому подвластно все в книжном мире. Если Автор этого мира и помогает кому-то здесь, то однозначно не мне.

Будь у меня что-то во рту, это оказалось бы на наглом злодее, а так я всего лишь изобразила на лице выражение полного удивления. Подавила зарождающийся истерический смешок, когда он затянул с дальнейшими объяснениями. Нет, я, конечно, предполагаю, почему он здесь… Из-за письма, конечно! Но его появление случилось раньше, чем я планировала. Откуда вообще он узнал, что я здесь? Мы уже достаточно долго сидим здесь, и госпожа Чарльз говорила о том, что слухи о нашем визите скоро пронесутся по столице, но не настолько же?! Что-то здесь не чисто!

Проклятые заляпанные кровью манжеты не дают мне покоя. Не могу оторвать от них взгляд, а мысли все роятся вокруг единственного вопроса: а где отец? С господином Карвалье все в порядке? Я уже нервно сжимаю руки на коленях, с трудом держа маску спокойствия на лице. Судя по тому, как затянулась пауза, и пристальному взгляду нашего злодея, он ждет от меня объяснений, а я молчу. Действительно, а о чем говорить? Не о письме же?

– Десерт, госпожа? – влез в наше купе официант, и его появление в гробовой тишине оказалось толчком для меня.

Ну же, соберись! Не стал бы он после убийства идти сюда. Да и какая-то причина его гнева должна быть, не так ли? То, что я написала в письме, должно было больше позабавить его, чем разозлить. Так что должно быть что-то ещё! Вот только что?

– Несите, – приказала официанту, который, похоже, понял, что появился не вовремя и попытался уйти.

– Будет сделано, – сказал он, опасливо косясь на моего спутника, и сбежал, оставив нас.

– Вы не хотите ничего мне сказать? – фраза содержала такие нотки в голосе, как будто я обязана тут же вскочить и объясниться, но боюсь, подобный строгий тон на меня не действует. Я к таким тонам ещё в школе привыкла, когда бабуля требовала ответить: почему я явилась домой в пять утра, с фингалом под левым глазом и банкой победного Рево в руке. Ох, уж эти подростковые женские драки за банку Рево… Тот, кто в ПТУ не учился, в подобном точно не участвовал.

– Ой, точно! – хлопнула в ладоши, играя на публику. – Вы, наверное, тоже хотели что-то покушать. Давайте снова позовем официанта? Или знаете что? А давайте я с вами поделюсь? Я тут меню дегустирую, так что заказала всё.

От улыбки болят щеки, но я заставляю себя изображать веселье и тупость. Судя по холодному взгляду синих глаз, получается у меня так себе. Он слегка прищурился, а затем одним галантным движением достал из внутреннего кармана пиджака пару конвертов. Один из них узнала, ибо я его написала. Второй конверт отдаленно похож на тот, что был от того, кто представлялся графом, но почему-то без печати. Анри с взглядом учителя поймавшего ученика на списывании, достал моё письмо, развернул бумагу, испачканную моим корявым почерком, и нахмурился так, словно читает это письмо впервые.

– Не пришли Вы это письмо вместе со своей горничной, ни за что не поверил бы, что это почерк леди, – сказал он с легкими нотками осуждения, заставляя меня почувствовать, как краска заливает мои щёки. Захотелось спрятать лицо, однако я лишь потупила взгляд, делая вид, что скатерть меня интересует куда больше всего остального.

– У вас отвратительный почерк, особенно для наследницы промышленной империи Карвалье, – продолжил он меня шпынять, явно найдя моё слабое место. Тут уже не до игр в прятки, я резко на него посмотрела, и он, довольный моим злым взглядом, почти незаметно улыбнулся. Ох, девочки, что это была за улыбка… Обычно после таких улыбок девушки теряют чувства и рассудок и томно вздыхают. Меня хватило исключительно на высокомерную фразу:

– Пускай о красивом почерке беспокоятся те леди, у которой над головой не висит огромный плакат с надписью: «наследница промышленной империи Карвалье».