Мои седые кудри

— Не надо нервничать, дорогой. Еще Суворов говорил: «Врагов не считают, а бьют», — отвечал Хатагов. — Сколько сможем, столько и побьем!

Ночную темноту вспарывали артиллерийские снаряды дальнобойных орудий. Хатагов наблюдал, как постепенно огонь переносился в глубину Руднянского леса. Из соседних бригад поступали донесения о начавшемся сражении. Загорелись первые хаты в партизанских деревнях димовцев. С наблюдательного пункта Хатагов видел, как на Рудню поползли танки. Несколько машин подорвалось на минах, остальные прошли передовую линию ловушек и устремились на позиции кубанского казака Агуреева. За танками шла фашистская пехота. Пехотинцы подрывались на минах, падали в замаскированные ямы-ловушки, но продолжали лезть вперед, пока не наткнулись на огневые заслоны бойцов Агуреева. Другая группа фашистских войск, обтекая залегших под огнем пехотинцев, разделилась на две группы и начала окружать подразделение Агуреева, беря его в полукольцо. По выдвигавшимся флангам фашистской пехоты ударили пулеметчики.

Хатагов понимал, что Агуреев долго не продержится, и послал вестового с приказом: отходить с боем на запасные позиции. Осложнялось положение у Алексеева, который вел бой южнее Янушковичей. К нему в тыл сумели прорваться два танка и каждую минуту могли обрушить на него огонь.

— Бери гранаты, — приказал он Плешкову, — и за мной!

Хатагов с Плешковым подоспели как раз в тот момент, когда танки выбрались из небольшого оврага и готовились к удару по тылам обороны подразделения Алексеева.

— Ты имел с танками дело? — быстро спросил Плешкова Хатагов.

— Не приходилось, но…

— Тогда давай сюда гранаты, а лошадей отведи в овраг. Там жди!

Командир связал парашютным шнуром три гранаты и под прикрытием ночной темноты подполз к переднему танку. Выбрав поглубже ложбинку, Хатагов изловчился и метнул связку гранат. Прижавшись к земле, он едва успел закрыть ладонями уши. Раздался сильный взрыв, и его встряхнуло так, будто какой-то великан в гневе своем схватил Хатагова за шиворот и потряс над землей. Когда он готовился метнуть вторую связку, он заметил, что в лесу посветлело от пламени, вырвавшегося из первого танка. По второму танку ударило противотанковое ружье Романкевича, и танк, развернувшись, яростно рыча моторами, пополз обратно, в ту сторону, где с лошадьми находился Плешков. Танк был вне досягаемости для Хатагова. Тем временем открылся верхний люк первого танка, и вместе с высунувшимся башенным стрелком из танка полыхнуло пламя. Раздался страшный крик фашистского танкиста, а внутри танка начали рваться снаряды.

Положение в подразделении Алексеева улучшилось, но неизвестно было, что делается на других участках обороны. Когда Хатагов прибежал в овражек, где его ждал Плешков с лошадьми, второго танка и след простыл. Прискакав на наблюдательный пункт, командир увидел, что горят хаты в Кременцах. Ему доложили, что артиллерия врага подожгла хаты, но не взломала нигде оборону партизан, что пехота потеснила партизан на участке Янушковичей, а на всех других рубежах партизанами прочно удерживается оборона.

На рассвете фашисты возобновили наступление с новой силой. Прорвав минное кольцо вокруг Рудни, фашистская пехота вынудила отойти бойцов подразделения Алексеева на заранее подготовленные позиции в Кременцах. Гитлеровское командование решило, что наступил подходящий момент для нанесения прямого танкового удара по главной базе. На огромной скорости в сторону Кременцов устремились танки. Но как только первые машины подорвались на минах, фашисты переменили тактику и на такой же скорости пошли в обход по открытой местности, где было непроходимое болото. Танки попали в трясину и медленно начали увязать в ней. Под огнем партизан велись спасательные работы по вытаскиванию тяжелых машин из болота.

Весь день шел бой за центральную базу димовцев, а к вечеру фашисты решили дать себе передышку. Хатагов стянул в Кременцы все силы бригады, созвал командиров подразделений и групп и начал совещание. Выяснилось, что не хватает боеприпасов, гранат и противотанковых ружей. Если ночной бой продлится с такой же интенсивностью, то к утру боеприпасы могут быть израсходованы. Кроме того, из отряда Дяди Коли прискакал посыльный и передал, что они всем отрядом должны отойти в лесную чащу, иначе им грозит окружение.

Во время совещания дозорные посты сообщили, что фашистская пехота пошла в атаку на Кременцы.

Снова завязался бой. В ночных условиях партизаны наносили большие потери противнику, нападали на него неожиданно и ловко. Потрепав ряды врага, они быстро уходили на другую позицию. Атаки фашистов были отбиты, однако становилось ясно, что Кременцы удержать невозможно. И Хатагов принял единственно правильное решение — отойти на глубинные базы. Собственно, этот отход был запланирован, но отходить по плану предполагалось завтрашней ночью. Теперь же, когда выяснился непредвиденный расход боеприпасов, ждать завтрашнего вечера было рискованно.