Мой профессор - волк! [полная]

Спустя минуту мне начало безумно нравиться то, что я делаю! И даже не из-за удивительного ощущения власти над этим мужчиной, над тем, кто обычно распоряжался мной… Мне реально, на физиологическом уровне нравилось держать член Тони Макмиллана у себя во рту!

Я дурела от этой бархатистой кожи, от его запаха, когда пропускаешь упругий орган мимо щеки и утыкаешься носом в густые, курчавые волосы… Млела от стонов, ласкающих мои уши… даже от его рук, приятно массажирующих мой череп под волосами…

Я бы делала ему минет всю ночь, пока не усну, но в какой-то момент вдруг поняла, что сейчас все закончится. И что если я хочу ребенка, мне действительно надо бы остановиться, дать ему усадить меня на стол и…

«Хочу, чтобы ты кончил так…» — вдруг подумала «вслух», поняв, что да, действительно — хочу. Очень хочу…

Тони замычал в ответ и, подняв глаза, я увидела, как он кусает свой кулак, чтобы не шуметь…

Бедра его напряглись, окаменели, рука сжалась в моих волосах, почти выдирая их, а через секунду мне в рот ударил горьковатый, густой фонтан. И в этом, тоже, как ни странно, был кайф. Истинное наслаждение — и вкус, и запах, и то, как он заполнил меня, и даже сами мои неумелые попытки поймать его семя… все было дико приятно и в удовольствие.

***

Ночью, убедившись в том, что мама уснула, мы продолжили наши непристойные делишки уже в спальне и традиционным способом, хоть и со всеми прелестями, связанные с родителями в соседней комнате, за довольно тонкой стенкой — молча, глуша стоны в подушки, ладони, рты и любые мягкие предметы, попавшиеся под руку.

Позже, быстро посчитав, сколько дней прошло с моих последних месячных, Тони сообщил мне, что, возможно для этого месяца уже поздно. А вот если бы его пустили ко мне тогда — в самый первый день нашего с ним близкого «знакомства», я бы, возможно уже была беременна. Его волк сразу понял, что у меня «те самые дни». Оттого и рвался ко мне так, что Брайену пришлось слегка приложить его.

— Спасибо, но ребенок от насильника — не самый лучший подарок, — сухо отреагировала я на это заявление.

Хотя сейчас это уже не было так кристально ясно — ребенок от насилия все равно был бы ребенком от истинного, дающий своему отцу силу.

А так… вероятно, придется ждать еще месяц. Вот как раз под следующее полнолуние и оторвемся. Если живы останемся.

Тони все же прочитал вместе со мной книги Жозефины, хоть, как он и признался, наискосок. Всего их было четыре — в одной расписывались все возможности, что могут открыться для истинной пары, если не будут противиться друг другу — примерно половину мы уже испытали на себе.

Вторая книга скрупулезно и занудно описывала какие-то сложные магические ритуалы — и читать ее было очень сложно! Ингредиенты зелий, заклятья на уэльских наречиях — половину слов в ней не понимал даже Тони, что уж про меня говорить!

А вот третья книга… о, на третьей мы зависли надолго. Древние легенды и сказки — вот чем заполнены были потрепанные страницы этого старого фолианта. Самой читать мне их было довольно трудно, и я решила, что чуть-чуть инфантилизма мне не помешает — забралась под одеяло, улеглась на плечо моего грозного альфы, закинула на него ногу, чтобы не убежал и потребовала «сказку».

Вздыхая и чуть ни на каждом абзаце закатывая глаза, Тони принялся читать и спустя пару минут настолько сам увлекся, что к концу истории мы подошли вдохновленные и чуть слезы умиления не вытирали.

Сказка была о волчице и ее возлюбленном, простом человеке. И не просто в волчице, а о дочери того самого Прайма — как оказалось, Тони тоже слышал легенды о неуязвимом и благородном Правителе, объединившем волчий народ. Именно что легенды — напомнил он мне прежде, чем продолжил.

«В юном возрасте узрев благородного юношу среди людей, принцесса так и не смогла забыть его. Вышла замуж по велению отца, родила мужу двоих сыновей, ставших в последствии великими вожаками, отразившими нападение Четырех Народов. Муж Кайры был знатен и обходился с ней, как и подобает обходиться с женщиной ее рода — с нежностью и уважением. Вот только не лежало ее сердце к нему, вечно тоскующее вдали от истинного»…

— Охх… — вдохнула я и прижалась плотнее к своему истинному. — Как это ужасно… Представляешь, нас бы вот так разлучили…

Тони фыркнул, однако прижал меня плотнее к себе.

— Ты когда фильмы ужасов смотришь, тоже представляешь себе, как бы это происходило с тобой?

— Я не смотрю фильмы ужасов. Я — слишком большая трусиха для этого.

Он приподняла мою голову.

— Серьезно? Тогда держись и готовься закрывать уши — я уже глянул, что там дальше.

Вместо того, чтобы закрывать уши, я вжалась в его плечо.

— Читай дальше. Мне больше интересно, чем страшно.

Он снова принялся читать.

«Зная, что человеческий век короток, принцесса горевала — она не могла бросить детей, пока они маленькие и боялась, что возлюбленный состарится, пока она ждет».

— Прям Анна Каренина, — усмехнулся Тони, но я шикнула на него. Отчего-то мне было совсем не смешно. Да и в трагедии Карениной ничего смешного я не видела.

Грустная сказка тем временем продолжалась.