Мой напарник — киборг

В его глазах столько обиды, что Сэм хочется себе врезать. Ну зачем Кевин решил все усложнить? Неужели они настолько погрязли в однообразии, что ему не терпится сделать новый шаг?

– Давай вернемся к этому разговору позже? – она всегда была хреновым дипломатом, и сегодняшний день не исключение.

– Хорошо, – кивнув, «кей‑ви» разворачивается к двери.

Саманта понимает – он не просто выйдет из комнаты. Кевин слишком расстроен, чтобы понять. И уж точно не примет ее решение.

– Нет‑нет‑нет, – Сэм кидается следом. – Услышь меня, пожалуйста.

Она догоняет его и стискивает в кольце рук, не давая пошевелиться. Кибер ждет, а Саманта медлит в нерешительности. Как же сложно подобрать слова!

– Мне ни с кем не было так хорошо. Но свадьба… это… перебор.

«Кей‑ви» не реагирует.

– Кевин, прошу. Мне нужно время.

Сэм страшно посмотреть ему в глаза. Кажется, она вконец все испоганила. Осталось лишь разреветься, как сопливая малолетка – Саманта чувствует, что близка к этому.

– Я боюсь, – признается она чуть слышно. – Вдруг… это все испортит.

Он по‑прежнему молчит.

– Кевин, скажи хоть что‑нибудь!

Саманту перестает лихорадить, только когда «кей‑ви» обнимает ее за плечи.

Вне алгоритмов — часть вторая

После утреннего секса сложно выбраться из постели. Обманчивая расслабленность тонет в чувстве вины – оно все еще давит на Саманту и вряд ли скоро забудется. Позади два дня тягостного молчания, эпичная ссора и три слова, после которых Кевин, наконец, оттаял.

«Ты мне дорог».

Он ждал других, но Сэм не решилась. Тяжело сказать то, что упрямо отказываешься признать самой себе.

– Не хочется вставать, – она даже не пытается подняться с взъерошенных простыней.

– А как же борьба с преступностью? – кибер лежит рядом, поглаживая ее спину.

– Отчеты я заполняла и в полицейском участке.

С первого дня в офисе ее завалили бумажной работой. Сначала Саманта терпела, понимая, что новичку вряд ли доверят серьезные дела. Обрабатывала запросы, изучала свидетельские показания, перелопачивала правительственные постановления и строчила письма. Пара заданий ей даже понравилась, а факт, что она не может лично задержать подозреваемых, ничуть не расстроил. Но когда пришлось подстраховывать координатора по работе со СМИ и проверять пресс‑релизы, остатки эйфории сошли на нет.

Неужели ей придется каждый день просиживать в тесной ячейке опенспейса, ограниченной перегородками, и пялиться в монитор? Не этого она ждала, когда просила Джоунса о переводе в ФБР. Даже у «кей‑ви», числившегося в отделе криминалистики, досуг был разнообразнее – он хотя бы выезжал на места преступлений.

Подловив в кафетерии одного из курирующих агентов, Сэм задала вопрос в лоб – почему на нее повесили столько рутины? Тот не стал скрывать, что ей не простили ни историю с хакерами, ни участие в расследованиях во время обучения в Академии:

– Это ожидаемая загрузка для того, кто успел примелькаться.

Каждый унылый день похож на предыдущий, и от сегодняшнего Саманта не ждет ничего нового. Заметив ее нервозность, Кевин пытается приободрить:

– Ты раскрыла дело с продажей синтетических органов. Рано или поздно в Бюро признают твои успехи.

– Идем завтракать, идеалист, – придвинувшись, Саманта звонко целует его в губы.

Ей тоже хочется верить, что одно успешное расследование в качестве оперативника ФБР не окажется для нее единственным.

– Он больше похож на серийного убийцу, чем на жертву, – поерзав по пассажирскому сиденью, Саманта скроллит досье. Колеса машины слегка вибрируют на покрытии учебного полигона – «кей‑ви» забрал ее сразу после занятия по экстремальному вождению – и устроиться с комфортом не выходит. – Уверена, в базе на него однозначно что‑нибудь есть.

На скоростном шоссе тряска закончится, но Сэм не терпится досконально изучить дело. После двух месяцев в Куантико она готова рыть землю, лишь бы доказать, что ее не зря включили в группу.