Мой друг художник и поэт

Июньские ночи довольно светлы. В июне никогда не увидеть настоящей бездонной черноты над головой. Если небосвод чист от какой-либо облачности, он синий, тёмно-синий, синий с лёгким переходом в чёрный. И звёзд не так много, как зимой. За две-три недели до летнего солнцестояния и две-три недели после него ночи стоят очень короткие, поэтому так и происходит. Летом ночи вообще другие. Более "живые", что ли. Когда зимой приходит ночь, всё вокруг как бы умирает, скованное холодом и безмолвием, а летом в отсутствие солнца жизнь хоть и замирает, но по-прежнему продолжается. В каждом ночном шорохе, дуновении воздуха, редком вскрике птицы ощущается что-то волшебное. И как всё прекрасное на свете, летняя ночь быстро сходит на нет. Её неминуемый конец знаменует появление зарева на востоке. Светлая часть небосклона увеличивается с каждой минутой, уверенно оттесняя прочь остатки ночи и гася даже яркие звёзды. Не слышно ничего. Предрассветный час – самое тихое и мирное время суток в природе. Кажется, в этот момент затихают даже самые мелкие букашки, и ветер сбавляет темп, боясь потревожить чуткий сон живых существ. Так продолжается до тех пор, пока небо полностью не разгорится, а из-за горизонта не покажется солнечный диск. Вот теперь просыпаются птицы, начиная щебетать со всех сторон. Где-то заголосит петух. Потом снова. И снова. К нему присоединится другой… Настало время нового дня, новой маленькой жизни. Проснулся и Арсений. Рука сама потянулась к небольшому дешёвому смартфону, что всегда оставался на ночь рядом на полу. Часы на дисплее показывали начало шестого… Такая рань, а окна уже захлебнулись в свету! Кажется, сегодня солнечно, подумал Арсений, отворачиваясь в другую сторону. Хотелось полежать ещё немного. В конце концов, ему никуда не нужно идти: ни запланированной работы, ни других дел не имелось. А если вдруг вызовут на участок, где он работал дворником, то всё равно не раньше восьми часов.

Царившая в комнате тишина была внезапно нарушена каким-то щелчком или… чем-то, похожим на лёгкий удар по оконному стеклу. Почти сразу этот звук повторился. Когда звякнуло по стеклу в третий раз, Арсений встревоженно замер, навострив уши и слушая. Он понял: кто-то с улицы бросал мелкие камушки ему в окно. Интересно, кому это понадобилось и зачем? Неужто кто-то из здешней ребятни дурачится в столь ранний час? Никогда такого не происходило! Тем не менее, обстрел продолжался. В стекло прилетел уже четвёртый камушек. Вероятно, он был немного больше первых, поскольку звякнуло знатно. Арсений не на шутку испугался. Так и разбить недолго! Он прогнал прочь остатки сна и поспешил подняться со своей лежанки. Уже на полпути к окну он уловил снаружи звонкий девичий голос: "Здравствуйте!" Затем кто-то зашуршал по пыльной, присыпанной песком дороге… Судя по всему, убегали…

Когда он распахнул створки одного из окон и высунулся наружу, на улице по-прежнему царило спокойствие: ни людей, ни проезжающих мимо машин, никакой суеты и движения. Лишь посреди проезжей части, глядя куда-то в сторону автобусной остановки, стоял невысокий мужичок в резиновых сапогах со связкой удочек и рюкзаком за плечами. Удивлённый появлением своего приятеля, Арсений окликнул его. "А, дружище! Доброе утро! – встрепенулся мужичок с удочками. – Ты там как, не готов ещё?" Вопрос, который хотел ему задать Арсений насчёт отправленных кем-то в его окно камней, так и застрял у него в глотке. Чёрт побери, как он мог забыть? Как мог запамятовать, что они с другом собирались отправиться рыбачить этим утром? Никогда раньше не забывал, а тут вдруг забыл! И хотя Арсений очень любил рыбалку, сейчас ему никуда идти не хотелось. "Прости. Забыл", – выдохнул художник. "Давай, собирайся! Я жду здесь!" – бодро выдал рыбак. У Арсения не выходило из головы то, что произошло мгновения назад. Но вместо того, чтобы всё-таки спросить о случившемся, неожиданно для себя самого он выдал: "Хорошо. Я сейчас". Теперь всё же придётся идти! Хотя, почему бы не порыбачить? Будет полезно отвлечься. Авось, хандра немного отступит, станет легче. Простояв недолго в сомнениях, Арсений махнул на всё рукой и начал собираться.