Мой чёртов Дарси

Ужин попросила принести туда же. Голова раскалывалась, все тело ломило словно с похмелья. И мысли то вскачь неслись, лихорадочно обгоняя друг друга, то будто в смоле застывали и вяло пытались перетечь одна в другую. " Правильно ли я поступила?" — лейтмотивом звенело в голове, отдаваясь в виски. Вроде бы да, но станет ли мне от этого лучше? А вдруг Дарси просто рукой махнет на такую проблемную невесту. В его планы вообще не входило утруждаться. И, надо признать, что с его точки зрения, виконт и так во многом пошел мне навстречу. Решил закрыть глаза на досвадебную интрижку- одно это уже подвиг для него. Подвиг, который, как он может решить, никто не оценил.

Самое смешное, что, если бы он мне так сильно не нравился, я бы наверно и вела себя по-другому. Спокойней что ли. Смирилась бы со своей участью, тихо мечтая о большем и исподтишка выискивая обходные пути. Возможно, всерьез бы рассматривала другие варианты для замужества, которого в этом веке все равно не избежать. Здесь одинокая женщина- почти не человек. Нужно быть либо очень богатой, либо очень эксцентричной, а я не являлась ни тем ни другим.

Но я уже не могла представить никого рядом с собой кроме Дарси. И не просто рядом. Я хотела настоящий брак, настоящие чувства, настоящую долгую совместную жизнь. Совместную, а не такой суррогат, какой предлагает виконт. Вот только теперь может и этого суррогата не будет…

Сама не заметила, как уже стемнело. Вошла горничная и помогла подготовиться ко сну. Я машинально делала все необходимое, ни на секунду не выпадая из своих безрадостных размышлений. Снова легла на кровать, уже в сорочке. Мысли приняли немного другое направление, тело заломило от воспоминаний произошедшего между нами в спальне. Чёёёрт. Стоило смежить веки, и перед глазами появлялись либо затуманенные голубые глаза, либо чертовы павлины. Даже смешно. Меня начало мелко лихорадить от накатывающего возбуждения. Руки сами собой принялись поглаживать горящую кожу, повторяя прикосновения виконта. Истома разлилась по кровотоку. Я наверно брежу…

Сама не заметила, как провалилась в беспокойный тяжелый сон.

А утром меня разбудила Лиза, внеся в комнату огромный душистый веник. По-другому букет таких размеров было не назвать. Я села на кровати, удивленно моргая.

— Что это? — пробормотала хриплым со сна голосом.

— Сейчас доставили, мисс, — Лиза безмятежно улыбалась, с восхищением взирая на нежный душистый бело-розовый ворох цветов у себя в руках, — Куда поставить? Давайте на каминную полку? Никогда такого большого не видела. Еле вазу нашли. Думали уж в ведро придется ставить. Не хотелось.

И она торжественно водрузила свою ношу на каменную полку. Поправила цветы и отошла полюбоваться.

— А запах… — протянула девушка, потягивая носом, — Это герцог наш наверно. Он такой галантный. Вам так повезло, мисс.

Внутри моментально что-то натянулось и резко оборвалось. Запах цветов показался слишком навязчивым, а размер букета нарочитым.

— Герцог? — я пыталась улыбаться, но служанка все равно недоуменно нахмурилась, чувствуя фальшь, — Ты уверена?

— Нет, но…Он вчера так беспокоился о том, чтобы вы хорошо устроились. Вот я и решила… — замялась Лиза, а потом спохватилась, хлопнув себя по бокам, — Да там же записка, мисс Пеневайз. Вот!

Она порылась прямо в середине букета и выудила белоснежный неподписанный маленький конверт. Когда я тянулась за ним, мои пальцы дрожали. Повертела в руках запечатанное послание и резко оторвала край. Глянула внутрь… И губы задрожали в нервной улыбке, а потом меня и вовсе накрыл истерический смех.

— Что там? — Лиза изумленно смотрела на меня, не понимая. Ведь я даже вложенное послание из конверта не вытащила. Не прочитала ничего. Но я замахала на нее, не в силах говорить, и велела жестами уйти. Служанка недоуменно передернула плечами и оставила меня одну.

И только тогда я достала из белоснежного конверта вырезанный кусок тканевых обоев с изображенными на нём чёртовыми павлинами. Больше никаких записок не было.

49

В столовой меня уже ждали миссис Дурслей, пудинг, омлет и ворох визитных карточек на подносе. Я удивленно вскинула бровь на гору печатной продукции и потянулась за кофейником.

— Что это? — недоуменно покосилась на сияющую как медный таз компаньонку.

— Это- популярность, моя дорогая! Вы произвели фурор! — Урсула даже в ладоши захлопала, — Не могу правда утверждать, что именно послужило причиной: свалившееся на голову наследство, ваша очаровательная внешность или же ваш стремительный переезд от виконта под крыло герцога, о котором в Лондоне наверно только ленивый сейчас не судачит. Но дело сделано. Вы — гвоздь сезона. И теперь нужно лишь определиться с кругом вашего общения.

Она поворошила карточки и приглашения, беспорядочно сваленные на поднос.

— Так что утоляйте первый голод, и будем разбираться с предстоящими визитами.

— Круг общения? — задумчиво повторила я за миссис Дурслей.