Мой бывший бывший-2

— Маме лучше? — спрашиваю, в принудительном порядке вышвыривая Кристину из головы. Знаю, что лучше, сам уже отзванивался в клинику, куда мы отвозили Ольгу Андреевну. Просто хочу услышать это от Ви. Только по её ответу и будет понятно, насколько она переживает.

— Да, но она еще в реанимации, — Викки начинает звучать невесело, — мне кажется, что она там уже целую вечность, а еще и суток не прошло.

— Все будет хорошо, помнишь?

— Помню, — Вика тихонько вздыхает, и снова перед глазами рисуется, как она зябко ежится. В такие минуты особенно остро хочется её обнимать, отогревать и не выпускать ни на секунду.

Я в лепешку расшибусь, чтобы все действительно было хорошо. Чтобы у неё все было. А там, может быть… Может быть, она даст мне еще две недели? Месяц? Год? А после мы оба забудем, что вообще устанавливали друг для друга временные рамки.

После того, как я увидел ревность Викки воочию — я снова дал шанс и этой эфемерной надежде — когда-нибудь заново отстроить то, что я когда-то разрушил. Разумеется, ревность не доказывает ничего, кроме факта ее существования. Но я ей небезразличен. Больше, чем она мне озвучивает. Это уже озаряет дорогу.

Я ведь всерьез опасался, что и моих двух недель после всех этих волшебных новостей меня Викки лишит. Просто потому, что она слишком гордая. Снова пришлось бы с ней воевать, уламывать, изощряться на всякие многоходовки. Она же позволяет мне продолжать быть с ней рядом.

— Как же я к тебе хочу, — честно сознаюсь я, все еще намекая на то, что могу приехать, — просто к тебе и Машке. Можем мою справочку закатать в рамочку под стекло, чтоб не потерялась.

— И повесить тебе на грудь вместо ордена? — в голосе Викки начинают прыгать долгожданные смешинки.

Я многозначительно жду. Мог бы приехать сам, но мне хочется, чтобы она меня принимала. Раньше — она признавалась мне в любви по семь раз на дню — юная, жгучая, страстная. Чего мне недоставало, спрашивается? Сейчас мы вообще об этом не говорим. Просто потому что у нас не отношения, я исправно играю отведенную мне роль и ожидаю критической точки, отложив любые маневры на период после двух недель.

Вот будет стоять на своем — тогда мы и повоюем. А сейчас я пробираюсь в неё совсем другими путями. И торопиться и давить здесь себе дороже.

— Знаешь, я тут случайно приготовила целый противень запеканки, и мы с Маруськой точно с ним не справимся, — задумчиво тянет Викки, и я удовлетворенно улыбаюсь, — вот, если бы нас спас кто-нибудь прожорливый...

— Вызов принят, мэм, лечу на помощь.

— Красные боксеры не забудь, супермен, — хихикает Викки, и я на самом деле на пару секунд зависаю.

— Это твоя эротическая фантазия, Ви? Синее трико тоже прихватывать?

— Приезжай уже, Ветров, — она мягко фыркает как довольная кошка, — хоть без ничего, лишь бы побыстрее. Маруська утверждает, что без тебя есть не сядет. Спасай дочь от голодной смерти.

Без ничего — это хорошая часть её предложения. Вселяющая надежду, что вечер воздержания мне все-таки не грозит. Она ведь может поморозить меня некоторое время из-за Кристины, с неё станется.

Но я могу к ней приехать. Она позволяет.

Все хорошо.

Настолько хорошо, что даже кажется немного слишком…

Я приезжаю к дому Викки быстрее Влада. Даже прикидываю, подъезжая, что делать — подниматься ли к Ви и Машке или подождать брата. Думаю, Викки не будет против Влада и его новостей.

Хочется подняться, хочется, чтоб Машка в любимой своей манере повисла на шее, но отвлекаться от семейного ужина через жалких десять минут после начала я не хочу.

Ужин не семейный, приходится себя поправлять. Просто ужин. Маленькая неожиданная премия от Викки, непонятно за что. Ей бы меня голодом впору морить, а она…

Нет, все-таки будет очень паршиво, если две недели спустя она меня выставит. Да и что там осталось от тех двух недель? Дни сгорают как свечки, а Вика по-прежнему в своем коконе, и будто даже не собирается из него вылезать.

Я плохо стараюсь?

Мой взгляд цепляется за знакомую вывеску магазина через дорогу и накатывает. Ностальгия, мать её. И как далеко разросся бренд за восемь лет — на вывеске гордо пылает слово «сеть». А некогда едва сводили концы с концами, пытаясь удержать планку элитного  цветочного бутика. Нет, ну это просто знак.

Я паркуюсь у магазина, захожу внутрь.

Да, они действительно разрослись, свежий стильный ремонт, гораздо больший ассортимент, исполнительная девица в сером жакете деловито атакует меня сразу на входе.

— Вам помочь? У нас сегодня хорошая скидка на розы…

Я заинтригованно поднимаю бровь, не говоря девочке ни слова, и она, только рассмотрев меня повнимательнее, ойкает, виновато прикрывая рот ладошкой. Да-да, я очень сомневаюсь, что по внешнему виду похоже, что меня интересует скидочный товар. Тем более — такая банальщина как розы, да еще жахлые — скидки в цветочных магазинах та еще лотерея.

— Пионы. Белые. Свежайшие. Большой букет. Такой, что если девушка решит дать им мне по морде — чтоб я отправился в нокаут.