Могучая крепость

— Это была суровая зима, милорд, и, согласно семафору, озеро уже довольно сильно замёрзло. К тому времени, как мы доберемся туда, нам не придётся беспокоиться о том, что на нашем пути попадётся какая-нибудь проталина. Ну, — поправил он себя с рассудительным видом, который был лишь слегка подорван огоньком в его глазах, — нам, скорее всего, не придётся беспокоиться об этом. Вы никогда не можете быть полностью уверены, когда неожиданно откроется разводье.

— Значит, мы абсолютно точно отправимся на буере из Лейквью в Зион? — Корис с лёгким сомнением покачал головой. — Я достаточно часто бывал в море, но никогда не ходил под парусом по льду.

— Именно это мы и сделаем, и я думаю, что вы найдёте этот опыт… интересным, — заверил его Теннир. Младший священник, очевидно, заметил смешанные чувства Кориса и снова улыбнулся. — Большинство людей так и делают, особенно в первый раз, когда они совершают эту поездку. «Шершень», конечно, немного меньше «Снежной Ящерицы», но он намного быстрее, поверьте мне на слово.

— О? — Корис приподнял бровь. — Это прозвучало довольно собственнически, отче. Должен ли я понимать это как, что вы собираетесь быть моим капитаном во время перехода на другой берег Озера, а также присматривать за моей безопасностью отсюда до Лейквью?

— Безусловно, милорд. — Теннир отвесил ему что-то вроде небрежного полупоклона. — И я могу заверить вас, что я — до сих пор — никогда не терял пассажира во время зимнего перехода.

— И я уверяю вас, что я должным образом утешен вашим заверением, отче. Даже если в нём действительно содержался хотя бы намёк на оговорку.

Улыбка Теннира превратилась в ухмылку, и Корис почувствовал, что немного расслабился. Он по-прежнему не ждал хорошего от предстоящего путешествия, но Халис Теннир был предельно далёк от образа мрачно сосредоточенного сторожа-шулярита, с которым он ожидал столкнуться на заключительном этапе своего путешествия.

— Серьёзно, милорд, — продолжил Теннир, — «Шершень» намного быстрее, чем вы, возможно, предполагали. У него нет сопротивления корпуса галеры, так что тот же ветер будет толкать его намного быстрее, а преобладающие ветры будут в нашу пользу в это время года. Не говоря уже о том факте, что зима у нас наступила довольно давно, и лёд довольно хорошо нанесён на карту и обозначен, так что я могу позволить себе уделить ему больше внимания, чем мог бы в начале года. Я не удивлюсь, если во время самого пересечения озера мы будем в среднем делать до тридцати миль в час.

— В самом деле?

Вопреки себе, Корис не мог скрыть, насколько он впечатлился его оценкой скорости. Или тем фактом, что он радикально пересмотрел в сторону понижения свою первоначальную оценку того, сколько времени потребуется, чтобы пересечь Озеро Пэй. Конечно, это была палка о двух концах. Это означало, что он проведёт меньше времени, дрожа и чувствуя себя несчастным на льду, но это также означало, что он встретится с Канцлером Трайнейром и Великим Инквизитором гораздо быстрее.

И это не делало месячное путешествие из Фейрстока в Лейквью менее трудным, чем уже обещал младший священник.

«Полагаю, мне следует потратить некоторое время на то, чтобы поблагодарить Лангхорна за то, что я всё ещё достаточно молод, чтобы иметь реальную перспективу пережить этот опыт», — кисло подумал он.

— В самом деле, милорд, — заверил его Теннир, отвечая на последний вопрос. — На самом деле, поймав ветер в хорошую снежную бурю на озере, я разгонял его до скорости более пятидесяти миль в час — это средняя скорость на протяжении двадцати миль, и я уверен, что мы делали больше, по крайней мере периодами — не один раз. На этот раз я постараюсь не навлекать на вас столь впечатляющую погоду. Это совсем не для слабонервных… или, как выразилась бы моя мама, не для людей в здравом уме. — Он подмигнул. — Тем не менее, я думаю, что могу обещать, что вы найдёте переход незабываемым.

Младший священник улыбнулся с явной гордостью за своё судно, затем повернул голову, наблюдая, как Сибланкет снова поднимается на причал с последней порцией багажа. Несколько секунд он задумчиво смотрел на камердинера, затем снова посмотрел на Кориса, и в его глазах появился почти заговорщический блеск.