Моё пост-имаго

– Пьеса никуда не денется. Продолжишь ее утром, а я принесу тебе целую банку с красной краской. Ты же хочешь, чтобы все было очень… кроваво?

– Да, но…

Марго прервала его:

– Ты знаешь, как себя ведут хорошие, – она осторожно добавила: – настоящие мальчики?

– Конечно, знаю! – воскликнул Малыш Кобб и тут же спросил: – А как себя ведут настоящие мальчики?

– Настоящие хорошие мальчики не спорят с мамой, ложатся спать вовремя, не разбрасывают и уж тем более не ломают игрушки. Что бы сказал мамочке сейчас настоящий мальчик, как думаешь?

– Гм… – Малыш Кобб задумчиво поскреб револьвером макушку и пробормотал, на мгновение выйдя из образа: – Хозяин предупреждал, что это будет непросто. Кажется, у меня закончились реплики… Кхм… что бы сказал, что бы сказал, что бы сказал сейчас на моем месте глупый ребенок? Попросил бы конфету? Пожелал бы спокойной ночи? Или?..

– Настоящий мальчик попросил бы разжечь камин, – подсказала Марго.

– Что? Зачем?

– В комнате так холодно, а дети… они постоянно мерзнут. В отличие от игрушек. Деревянные куклы никогда не мерзнут. Что ты об этом думаешь?

– Ничего не думаю. Я же не кукла.

– Так ты замерз, дружок?

Малыш Кобб чуть подумал и кивнул.

– Мне так холодно, мамочка. Кажется, я… кхе-кхе… – делано покашлял он, – простудился. Разожги камин, ну пожалуйста! Ты же не хочешь, чтобы я болел, мамочка?

– В кровать! Быстрее! – велела Марго.

Малыш Кобб ринулся к кровати, вскарабкался на нее и забрался в постель.

Подняв с пола лампу, Марго поставила ее на прикроватную тумбочку, после чего заботливо подоткнула кукле одеяло, не отрывая взгляда от револьвера, который та по-прежнему сжимала в руке.

– Камин, – напомнил Малыш Кобб. – Я все еще мерзну…

Марго подошла к камину и отодвинула кованую решетку – та лязгнула на петлях. Выложив на остывшие угли несколько сухих поленьев из стоявшего тут же ящика, она нашарила в кармане платья длинный спичечный коробок и достала из него тоненький цилиндр с этикеткой: «Чимнизз. Химрастопка для каминов». Марго подожгла его спичкой и быстро сунула под поленья. Почти сразу же из камина раздалось шипение, химрастопка испустила облачко багрового дыма, и жарко разгоревшийся за какие-то мгновения огонь жадно облизал приготовленную для него снедь.

Хлопоча у камина, боковым зрением Марго пыталась разобрать, что же делает проклятая тварь в постели ее сына. Малыш Кобб не шевелился – просто глядел на нее.

Добавив в огонь еще пару поленьев, Марго подошла к кровати и села на краешек.

– Долгий-долгий день, да, дружок? – спросила она, крепко сцепив дрожащие пальцы.

– Да, очень долгий.

– И такой насыщенный… День рождения! Тебе понравились подарки?

– Очень! Просто замечательные! Больше всего мне понравилось их ломать!

Марго на мгновение закрыла глаза и сглотнула. После чего вновь поглядела на тварь, стараясь не коситься на револьвер, который та держала поверх одеяла.

– Расскажи мне про свой спектакль. О чем было первое действие?

– Оно называется «Бал», – с гордостью сказал Малыш Кобб. – Куклы танцевали. Они дергались, крутились-вертелись, спотыкались и падали. Я велел им быть расторопнее. Я просто хотел увидеть прекрасный танец, понимаешь? А они не слушались, и мне пришлось отломать некоторым из них ручонки – для того, чтобы плясать, ручонки им без надобности! И тогда они стали танцевать лучше – дергались, как сверчки, проткнутые булавкой. Ох, что это был за танец! Крутясь и вертясь, они отламывали друг другу ножки и головешки, а затем безвольно падали на ковер – уродцы, бьющиеся в конвульсиях, скрипящие, скрежещущие и страдающие. Прямо как тот старикашка, которому я однажды отрезал пальцы, а потом засунул их ему в рот…

Слушая все это, Марго с трудом сдерживала тошноту. Буквально от каждой фразы маленького монстра ее едва ли не выворачивало наизнанку.

– Тебе понравилось первое действие? – спросила она.

– Да! Лучший танец!

– А твоим… – Марго замялась, – твоим зрителям?

– Каким еще зрителям? – с подозрением на нее глянув, спросил Малыш Кобб.

– Твоему маленькому зрителю… – едва слышно произнесла Марго.

– Никого здесь не было! – завопила кукла. – Только я! Только я! Ты что, пытаешься жульничать?!

Рука с револьвером уже начала подниматься, но Марго поспешила успокоить Малыша Кобба.

– Вовсе нет! – быстро проговорила она. – Конечно же, здесь никого не было. Только ты, дружок.

Когда Малыш Кобб успокоился, Марго вновь заговорила:

– Какой подарок понравился тебе больше всего? Расскажи! Тебе понравился мой дирижаблик?

– Нет, – презрительно бросил Малыш Кобб. – Глупая финтифлюха.

Иного ответа Марго и не ожидала.

– Если мне не изменяет память, – начала она осторожно, – был еще один подарок… м-м-м… изумительный подарок… Кажется, его принес Джонатан.

– Джонатан?

– Твой папа.

– А, ну да.

– Он принес его… – для пущей убедительности Марго даже приставила палец ко лбу, – откуда же? Из какой-то лавки игрушек в переулке Фейр. Как же она называлась?

– «Лавка игрушек мистера Гудвина»! – подсказала кукла. – Это мой… гм… вернее, его, Малыша Кобба, старый дом. Он там жил с Хозяином и другими деревянными уродцами.